Глава 9. «Инвариантность Галилеевой группы»

В сентябре семьдесят восьмого с лекции по аналитической геометрии начались занятия в институте.

Здравствуйте! – отчетливо произнес, стоящий за кафедрой молодой, высокий, сухощавый и темноволосый человек – меня зовут Владимир Ильич!

Далее он преподносит мерность пространства.

– Одномерное, как оно выглядит?

Аудитория хором, – прямая.

– Двумерное?

– Плоскость.

Владимир Ильич поднимает градус, – трехмерное?

– Куб.

Пауза.

– Четырехмерное?

Аудитория молчит.

Я, сидящий на задней парте, опустив глаза в стол, тихонько, – нет геометрической интерпретации.

– Кто сказал нет?

Молчок.

– Спрашиваю еще раз, кто сказал, нет интерпретации?

Повисает тягостное молчание. И когда я решил героически сдаться, ситуация разряжается, – вот ведь правильно кто-то сказал, – нет геометрической интерпретации».

В середине семестра Владимир Ильич предлагает десять сложных задач – кто решит хоть одну, тому экзамен автоматом – говорит он с улыбкой.

На следующий день, привлеченные хитрыми первокурсниками школьные преподаватели, родители и студенты старших курсов включаются в процесс зарабатывания автоматов.

Все безуспешно, – чужие решения терпят крах. Мне и девушке с потока удается решить по одной.

Моя, – о нерешительном Пете, который из дома пошел в школу, но на полпути повернул к бабушке. Пройдя полпути, снова направился в школу, а еще через полпути опять повернул домой. И так до бесконечности.

Куда в итоге пришел Петя?

Получилось, Петя-Сизиф, к которому впопыхах приросла Моцартовская «Соль-минор», ибо слушал, пока решал, обречен бродить по небольшому треугольнику до конца света.

Владимир Ильич торжественно объявляет имена счастливчиков и тут же предписывает решить еще парочку совсем простых.

Более того, прилюдно поставив в зачетку «отлично», требует нашего присутствия на экзамене. Да, пятерки у вас есть, – говорит он, – но экзамена никто не отменял. Вот принесете последние задачки и будете их защищать.

На экзамене можно пользоваться хоть чем – шпорами, книгами, лекциями – и для этого на первой парте организована библиотека. Мало того, раз в пятнадцать минут Владимир Ильич демонстративно уходит на перекур.

Шпоры, конспекты и книги не помогают – вообще ничего не помогает.

Чтобы сдать математику, сперва нужно понять, потом решить, далее объяснить и в конце ответить на вопросы. Четверка – недостижимый результат, но никто не в обиде – народ радостно и весело пересдает неуды.

С самой первой лекции и на протяжении следующих пяти лет Владимир Ильич был бессменным, а главное, всеми обожаемым, преподавателем различных математических дисциплин.

Он преподавал математику, как легкую и изящную науку, в которой почти нет сложностей. Именно легкость, отсутствие занудства, ненужность зубрежки, но постоянная включенность в процесс математического мышления, позволили усваивать дисциплины, от которых претерпевали миллионы студентов бывшего ссср.

Владимир Ильич легко общался, менялся марками, брал и давал читать книги, никогда не скрывал своего отношения к материалистическому мировоззрению и гуманитарно-историческим наукам.

Конец ознакомительного фрагмента.