– Завтра, вернее сегодня. У меня самолет в три часа.

– Так, значит у нас всего- ничего времени, все пошли. Я столько времени тебя не видел. И молчи, ты просто прекрасна в этой белой рубашке и этих жемчужинах. Иди ко мне….

Видимо, она повернулась во сне, и наваждение исчезло… Вероника открыла глаза, рядом лежал Виктор. Господи, она собралась выходить за него замуж, а ей снился другой мужчина. Тот, которого она любила и бросила. Столько лет она запрещала себе о нем даже думать, и вот – он приснился ей. Для чего и зачем? Вероника аккуратно встала, чтобы не потревожить своего будущего мужа. Он как-то по-детски засопел и повернулся на другой бок. Да, романтично… Ничего не скажешь… Вообще с тех пор, как он так эффектно сделал ей предложение, многое изменилось. Во-первых, выяснилось, что она станет бабушкой. К сентябрю ждали маленькую внучку. Виктор должен был завершить свои дела в Германии, и поэтому свадьбу отложили на август, ну, чтобы съездить куда-нибудь в путешествие и быть готовыми к встрече с новым членом семьи. Правда, Виктор эту идею воспринимал как-то без энтузиазма, равно и ее усилия в развитии «детского бизнеса». Вообще понятно, это же не его дети. После Германии он собирался осесть в Петербурге, купить здесь дом, жить на природе и ловить рыбу. По всей видимости капитала, военной пенсии и арендной платы за московскую квартиру на это вполне должно хватить. Как-то после подобного разговора Вероника спросила его о том, как он видит ее роль в их новой семье.

– Ну ты будешь заниматься хозяйством, готовить обед, гулять по лесу, разводить цветы…

– Ты серьезно?

– А что тебя смущает?

– Слушай, я последние пятнадцать лет жила в напряженном ритме: аукционы, экспертизы, продажи. Это куда я дену? И потом, я горожанка. Да, приятно отдохнуть в выходные на природе, но театр, выставки, поездки, путешествия, семья, наконец… Я могу, конечно, заняться сочинительством, вон книгу написать про экспертизу антиквариата или еще что-нибудь, но как-то такая размеренная жизнь не очень меня радует.

– Тебе понравится. А дела свои передай детям. Пусть сами крутятся. Ну мы сможем бывать в городе. Будем приезжать в эту квартиру.

Да, сами. Но это что-то очень напомнило ей ситуацию с ее предыдущим мужем, когда она погрузилась в домашние заботы, а в ответ получила отнюдь не слова благодарности. После их развода она дала себе слово, что будет работать всегда и делать все, чтобы как-то держаться на плаву.

– Слушай, ты рассуждаешь как пенсионер.

– Не думай ты об этом, говорю, тебе понравится.

Но Веронике это уже не нравилось. Он не имел права решать все за нее. Нет, она, конечно, не против стать его женой, чтобы все официально, но, похоже, что со штампом в паспорте она приобретала кучу обязанностей в нагрузку… А все эти романтические поездки в Баден и кофе в постель явно будут в прошлом. Нет, надо, что называется, договариваться на берегу. Пока еще не поздно.

Вероника накинула халат и пошла в кабинет. Белые ночи, вроде, в самом разгаре, но за окном темно и туманно. Еще бы, весь июнь льет дождь. То проливной, то моросящий. Мелкие капли превращаются в туман. Почти как тогда. Только за окном у нее не бесконечный Финский залив, а узкая Мойка и отреставрированное здание «Бутылки» в Новой Голландии. Да, кто бы мог подумать в том 92-м, что все так изменится. Даже той Морской набережной нет, сейчас в то кухонное окно видно участок ЗСД и корпуса новостроек на намывных территориях.

Тогда ночью она так и не смогла ему ничего сказать. И только в аэропорту, уже после прощального поцелуя, Вероника, собравшись выпалила: