Во время поездки открытка лежала на пассажирском сиденье. На ней был изображен деревянный домик, окруженный осенней листвой. Почерк на обороте Эйвери узнала в тот же миг, как достала ее из почтового ящика. Поняв, от кого открытка, она порвала ее. Однако потом ее одолела неукротимая тяга безусловной любви, проснулась естественная привязанность дочери к отцу и заставила склеить кусочки и прочитать отцовские слова. Ей не потребовалось много времени, чтобы догадаться, что отец прислал открытку не потому, что соскучился. Он прислал ее не для того, чтобы пожалеть о смерти жены. Он прислал ее, потому что ему нужна помощь.

Связываться с отцом опасно. Оказать любую помощь попросту глупо. Она ничего не получит от этого, а потеряет все. И все-таки Эйвери не могла перестать смотреть на цифры, которые отец написал внизу открытки.

Она знала, что они значат, и изо всех сил старалась игнорировать. Федеральные агенты, которые задавали Эйвери вопросы о местонахождении ее отца, ошибались. Его нет ни в Мексике, ни в Южной Америке. Он не сбежал в Европу или Австралию. Он здесь, в Соединенных Штатах, и Эйвери точно знает где.

Манхэттен, Нью-Йорк

вторник 22 июня 2021 г.

Вымотанная после недельной поездки и опустошенная эмоциональным потрясением от встречи с Конни Кларксон, Эйвери взяла день на отдых. Но теперь, когда силы восстановились, ей было нужно отвлечься на работу, чтобы прояснить мысли. Она приехала в Нью-Йорк собирать информацию. Выслеживать историю. Ее вечерняя встреча должна проверить силу этой истории. Эйвери была уверена, что идентификация жертвы одиннадцатого сентября через двадцать лет после обрушения башен удивительна. Если подробности окажутся такими же интересными, как ей показалось, Эйвери подаст эту идею своим продюсерам и запросит у сети зеленый свет на официальные записи интервью для осенних программ, попадающих на двадцатую годовщину одиннадцатого сентября.

Вечером она долго стояла под горячим душем, собираясь с мыслями, и спустилась на лифте в лобби, где поймала такси в Кипс-Бей. Такси ползло по пробкам Манхэттена, пока водитель не остановился у тротуара перед баром «Бочка». Эйвери оплатила проезд, пересекла тротуар и вошла в пивную. Внутри она села за длинную барную стойку красного дерева и заказала водку с содовой. Она проверила время, половина восьмого вечера, и стала следить за дверью. На середине коктейля она увидела, как в дверь вошла высокая женщина, и сразу узнала ее.

Доктор Ливия Катти закончила резидентуру и специализацию в Северной Каролине, прежде чем устроиться в Бюро судебно-медицинской экспертизы в Нью-Йорке. Ее время в Северной Каролине сопровождалось участием в жутком деле о пропавших женщинах из приграничных штатов, и улики, которые она обнаружила, помогли раскрыть дело. После переезда в Нью-Йорк она была связана с одним из самых популярных криминально-документальных фильмов в истории телевидения, когда ее профессионализм в судебной медицине помог успешно раскрыть дело американского студента-медика, убитого на Карибах. Ее разоблачения в обоих делах привлекли внимание по всему миру. И адвокаты по уголовным делам, и прокуроры стремились получить ее заключение как высококлассного судебного патологоанатома. Она была медицинским консультантом «Эн-Би-Си» и «Эйч-Эй-Пи Ньюс», и за последние несколько лет Эйвери работала с ней над многими случаями, когда ее криминально-документальным спецрепортажам требовались знания ведущего патологоанатома. Эйвери связалась с ней, чтобы обсудить недавнее открытие, сделанное в ее бюро. Первую за много лет успешную идентификацию жертвы одиннадцатого сентября.