– Бред Альфус Алларэй не подавал прошения в профсоюз наставников. Тогда как присланный нами кандидат полностью соответствует вашему запросу.

– Она женщина! – рявкнул нурэ, совершенно не переживая по тому поводу, что я присутствую при разговоре. – Вы хотите, чтобы я поставил бабу преподавать боевую магию?

– Ну, если она лучше всех мужиков, претендовавших на эту должность… – ответили из зеркала, и я, зардевшись, гордо вздёрнула нос.

– Я думал, что это её брат! – заорал ректор и дорогое переговорное зеркало пошло трещинами. – Бред Алларэй и Бренди Алларэй – это не одно и то же.

И с этим сложно было поспорить. Я бы даже обиделась, перепутай меня кто с Бредом. Он на голову выше, шире в плечах, со сломанным носом и полным отсутствием такта. К тому же, мужик. Но в этой ситуации захотелось то ли выругаться, то ли заплакать. Я сжала кулаки и от души пожелала любимому наставнику перепутать перед сном стакан чая с отваром из медвежьего винограда, чтобы всю ночь из нужника не вылезал.

– В своё время вы учили их обоих, нурэ Гоидрих. И очень хорошо выучили, попрошу заметить. Гордиться нужно такими учениками, а не принижать их достоинства, – попеняли с той стороны магического стекла, отрывая меня от злокозненных мыслей, но идею о медвежьем винограде я взяла на вооружение.

– Она женщина, – дрожа ноздрями – того и гляди дым пойдёт – повторил свой главный аргумент ректор БИА.

– И не выпячивать недостатки, – невозмутимо хмыкнули из зеркала и деловито поинтересовались:

– Так принимаете наставницу в штат или будем решать вопрос в суде?

Судиться с императорскими стряпчими? У наставника, всем известно, характер вспыльчивый, но он не самоубийца.

Я пребольно ущипнула себя за запястье, чтобы не сплясать от радости в ректорском кабинете танец дикаря-островитянина, завалившего матёрого оленя. И чтобы не улыбаться так откровенно.

– Пр-ринимаю! – прорычал нурэ Гоидрих и зыркнул на меня нехорошим взглядом, молчаливо обещая весёлую жизнь и всё, что к ней прилагается. Я вздёрнула подбородок, принимая вызов и как бы намекая, что прекрасно помню, где в окрестностях Академии можно раздобыть медвежий виноград и как из него сделать такой пургатив, что никакая магия не спасёт...

И вот два года батальных действий, судя по всему, подошли к концу.

Нурэ Гоидрих мне улыбался и при этом смотрел ласково-ласково. Как одержимый демонами психопат или маньяк-убийца.

Я нахмурилась, поджала губы и подозрительно уточнила:

– И в чём подвох? Вы переводите меня в старшую ясельную группу?

– Помилуйте, Бренди! – фальшиво возмутился ректор, принимая из моих рук чашку с горячим чаем. – В Академию принимают с двенадцати лет… Впрочем если Его Императорское Величество издаст указ, то кто я такой, чтобы спорить? Откроем и ясли.

Последнюю фразу он произнёс с непонятной мне злостью, а потом, встряхнувшись, поспешил меня заверить:

– Самая что ни на есть старшая группа, боевики – всё как вы мечтали. Будете… как же там? Делиться знаниями с талантливыми и амбициозными.

Ректор щёлкнул пальцами, явно довольный собой, а я мрачно уточнила:

– И что я буду читать этим талантливым и амбициозным?

Губы нурэ Гоидриха сложились в зловеще-каверзную улыбку, блеснула белоснежная полоска зубов.

– Всё, моя дорогая Бренди. – Ректорский голос дрогнул, во взгляде и разлёте рыжеватых бровей появилась некоторая безуминка. – Абсолютно всё. Страноведение, грамматику, историю Империи, общую историю, естествознание, этикет… – Я почувствовала, как у меня вытягивается лицо. У мелкоты я хотя бы бытовую магию преподавала, но назначить меня гувернанткой… Это было слишком даже для любимого наставника. – Сегодня пришло распоряжение подготовить к началу октября класс и наставников. Нанимать кого-то со стороны мне казна не позволит, а вы, как никто другой, лучше подходите на эту роль.