Благодарная аудитория навострила уши и, кажется, даже перестала дышать, чтобы ненароком не пропустить что-то важное, но я держала паузу.

Первой не выдержала Агава Пханти, а с отделения целителей.

– Нурэ Алларэй, – прощебетала она. – Так это правда? Про свадьбу? Про руку? Про Илайю, который живёт в стенах академии?

– И про то, что никто не может с ним справиться – тоже, – кивнула я.

Ха! Справиться! Не родился ещё тот маг, который бы разобрался в волшбе, что мы с Бредом вдвоём насочиняли. Моя магия да его талант изобретателя – это, скажу без преувеличения, страшная сила.

– Осенью, когда грань между нашим и потусторонним миром особенно тонка, – понимая, что тянуть паузу дольше не стоит, негромко произнесла я. – Кровавый Жених встаёт из могилы и бродит по коридорам академии, оставляя за собой алые капли крови и вонь преисподней.

И в этом году, чтобы создать нужный антураж, я даже не стала засылать Рогля в закрома алхимиков, на свои кровные купила всё в аптекарской лавке. Ну и цены на «Драконью кровь» (источник потусторонних ароматов), я вам скажу! Такое впечатление, что несварением желудка – а именно эту болезнь лечит сей исключительно вонючий элексир – болеют лишь богатеи.

– Топор в его руке зловеще блестит в лунном свете, в пустых глазницах горит жажда мести… Он бродит по коридорам БИА и пугающе стонет в ночи: «Отдай мою руку, брат… Отдай!»

Нужно было слышать тишину, повисшую в зале после моих слов. Густая, вкусная, острая, как жгучий перец. Я насладилась ею сполна, а потом грузно ударил колокол, оповещая о начале занятий, и я, деловито хлопнув в ладоши, напомнила:

– Джона, к доске. Мы все ждём, пока ты запишешь слова Кровавого Илайи без ошибок, чтобы я, наконец, могла перейти к теме урока. А она, попрошу вас заметить, будет на экзаменах.

Настроение у меня было самым прекрасным.

Рогль не наврал. Слухи по общежитию ещё как ходят! Передаются из уст в уста зловещим шёпотом. Недельку подождать осталось – и можно выпускать Кровавого Жениха из-под моей кровати. В новом костюме, в новых модных туфлях с новым топором в единственной руке…

Красавчик!

Легенду о Кровавом Женихе мы с Бредом придумывали вместе. До сих пор улыбаюсь, вспоминая те несколько вечеров после отбоя, когда мы, забравшись в кровати, болтали до середины ночи, хихикая в подушку, почти как дома. С той лишь разницей, что в «Хижине» нас проверять и утихомиривать приходила маменька, а тут дежурный наставник или комендант общежития.

За основу легенды мы взяли тот факт, что два века назад одно из зданий БИА – которое точно толком никто не помнил – было венчальным храмом.

Братьев мы, конечно же, сделали близнецами.

– Так страшнее будет, – заверил меня Бред, и как всегда оказался прав.

Они жили душа в душу, никогда не ссорились и всё делили пополам, пока однажды не влюбились в самую красивую девушку в деревне. Красавица выбрала Илайю, ответив согласием на его предложение.

Ночью накануне свадьбы отвергнутый брат взял большой нож, которым кухарка резала хлеб, и, пробравшись в спальню Илайи, пронзил клинком его сердце. Предатель решил прийти в венчальный храм и, назвавшись именем брата, жениться на его невесте. Близнецы ведь были на одно лицо и никто не смог бы их различить, если бы Илайя не носил приметный перстень на левой руке.

Совершив своё чёрное дело, коварный убийца попытался снять приметное кольцо – но не тут-то было. Оно словно вросло в палец! Не долго думая, убийца отрезал кисть руки, разрубил её на части, снял кольцо, а саму руку сжёг.

Илайю же закопал под кустом жасмина во дворе.

Утром, назвавшись именем брата, убийца вошёл в храм, чтобы взять в жёны чужую невесту. И как только молодые произнесли слова брачной клятвы, двери храма отворились и гостей пронзил ледяной холод.