Женщина взглянула на меня. Какой неуверенный взгляд… А уверенные разве ко мне приходят?

– Я решила все-таки всё рассказать, да… Раз уж я пришла. Просто мне нужно это кому-то сказать. Я… точно знаю, что у мужа есть другая женщина.

– Чувствуете или знаете?

– Знаю. Теперь знаю. Он сам сказал. Сказал, что не может врать, потому что я – это часть него самого́. Но лучше бы… лучше бы я этого не знала. И еще рассказал, какая она. Чтобы я поняла, почему он мне изменял. Потому что я всё всегда понимаю, и за это он меня любит.

Тонкая светлая кожа, видно, как на виске бьется жилка, светлые глаза без краски, нежные губы, чуть-чуть тронуты помадой. Правильный небольшой носик, милая, в молодости, наверное, была очень милая и даже красивая на чей-то вкус. Сейчас усталость и печаль – главное в этом лице. Она, словно услышав меня, улыбнулась. Улыбка сильно не поменяла лицо. Грустный человек улыбается грустно.

– И я хочу спросить вашего совета… Я не знаю, как мне быть. Правда, не знаю. Я думаю об этом с утра до вечера, а ответ не приходит. Я не могу с ним больше жить. И не могу жить без него.

– У вас есть дети?

– Да.

– Мальчик, девочка?

– И мальчик, и девочка. Какая разница? Они скоро вырастут и уедут в Москву, как все. А мы останемся.

– Он же не предложил вам расстаться?

– Нет, конечно.

– Просил прощения?

– Нет. Мне это совсем не нужно. Я просто не понимаю, зачем он сделал мне больно, зачем все это рассказал.

– Ему трудно было жить с тяжестью на душе. Он, наверное, хороший человек. Или слабый человек.

Она покачала головой.

– Он не слабый. Он просто любит себя.

– И вы его любите.

– И я его люблю.

Может быть, мне тоже сходить к психологу? К другому, не к тому, кто живет в моем зеркале. И сказать: «Что мне делать? Я его люблю. И он меня любит. И мы не можем быть вместе. Он не хочет расстаться с женой, которая всегда рядом, много лет, так близко, что этой близости не ощущаешь. Ощутишь, только если вдруг однажды это место станет пустым. И не хочет до конца расстаться со мной. А я не хочу за него бороться, не считаю себя вправе. И не могу никак начать жить без него. Так, чтобы не тосковать, не ждать, не вспоминать, чтобы не чувствовать себя одинокой. Я ведь одинока не потому, что одна. А потому что рядом нет его». Что бы мне сказал хороший психолог? Что жизнь коротка, что в ней есть закаты и рассветы, долгие летние сумерки и брызжущий солнцем март, теплая осень, далекие моря – и это всё не навсегда. Люди приходят и уходят, а ты остаешься один, всё равно. И счастье или несчастье зависит только от твоих ощущений. Тяжело идущая, хромающая пожилая женщина останавливается и с улыбкой слушает заливающегося где-то в ветвях дрозда. А мимо идут молодые, здоровые, глупые родители очаровательного трехлетнего малыша и ругаются так, что в испуге замолкает и дрозд, и все остальные птицы. У кого из них больше счастья? Спросил бы меня психолог. А я бы сказала – у его жены. Ведь она каждый день просыпается и засыпает рядом с ним, она может подойти, обнять его на глазах у всех, может планировать с ним будущее и растить детей. Может – по возрасту – даже родить еще.

Женщина осторожно провела рукой по краю стола. Рука тонкая, ногти недлинные, с аккуратным, явно домашним маникюром, эти руки много готовят, моют, может быть, шьют или вяжут.

– Не могу. Не знаю, как мне быть. Каждый день – му́́ка…

Я постаралась больше не думать о себе – как будто меня нет, как будто я механизм, без прошлого и будущего, без чувств и эмоций. Никому мои чувства особенно не нужны. Нужен разум, а он страдает, когда мною обуревают чувства – пасует перед ними.