Систему прежде всего нравственных табу не может не продолжать программа положительных мер. В этой области, как показывает опыт Советского Союза и других многонациональных государств, особую опасность представляет явление, которое можно бы назвать правовым формализмом. Внешне он выглядит весьма демократически, но на практике, в повседневной жизни ведет к фактическому ущемлению интересов, а затем и прав этнических меньшинств, поскольку и экономически, и культурно, и социально они сплошь и рядом находятся в бедственном положении и нуждаются в дополнительных мерах по своей защите, в дополнительной помощи.

Проблема эта очень часто оказывается в центре межэтнических столкновений.

Существуют два противоречия, на которые постоянно наталкиваются попытки решения национального вопроса, причем прежде всего именно в кризисные моменты его обострения. Первое – между правом нации на самоопределение и принципом территориальной целостности государства, нерушимости его границ. Второе – между принципом равенства граждан, вне зависимости от их национальной принадлежности, и их фактическим неравенством, в зависимости от того, к какому этносу они принадлежат – находящемуся в большинстве и потому привилегированному или к находящемуся в меньшинстве и уже в силу этого зачастую ущемленному.

Думается, оптимальный способ преодоления первого противоречия был подсказан историей, когда она создавала огромные территориально-этнические конгломераты в рамках единых государственных образований. Таких образований еще немало сохраняется в мире, хотя многие из них переживают трудные времена. В этих гигантских государственных блоках каждый этнос развивается в значительной степени независимо, свободно расселяясь по всей государственной территории. Он сам решает свою судьбу. Конечно, сплошь и рядом стихийно складывающиеся отношения между этносами отражают объективно существующее неравенство их возможностей: различия в численности, уровне культурного развития, в экономическом потенциале. Иногда политический режим закрепляет господствующее положение одного этноса в ущерб интересам других, иной раз более развитых этнических групп. Вместе с тем, этнос, находящийся в меньшинстве, нередко оказывается пленником навязанных ему иллюзий, жертвой ловких манипуляций со стороны своих духовных лидеров. И, когда добивается реализации своего права на национальное самоопределение, добивается выхода из наднационального государственного образования, то из одной исторической ловушки, в значительной мере воображаемой, попадает в другую, более реальную: разрыв исторических связей с соседями приводит к жестоким экономическим потрясениям, резкому сокращению жизненного пространства, которое отныне определяется новыми государственными границами, большей или меньшей культурной и экономической изоляцией.

Бывают, тем не менее, ситуации, когда сохранение давних форм межнационального сосуществования невозможно, и разрыв неизбежен. И здесь на пути справедливого решения вопроса, как правило, возникает труднопреодолимое препятствие – принцип нерушимости государственных границ, принцип территориальной целостности государства. На практике речь обычно идет о смешении в общественном сознании представления о собственном этническом пространстве с понятием государственной территории и о ее мифологизации.

Такое смешение чрезвычайно опасно. В результате сепаратистские «поползновения» этнического меньшинства или меньшинств воспринимаются большинством населения как посягательство на его этническое «священное» пространство, их законность решительно отрицается. Возникает трагический тупик репрессий и контррепрессий, поднимаются волны кровавого насилия, и постепенно складывается перегретая эмоциональная атмосфера, в которой поиски справедливого разумного решения оказываются исключительно трудным делом.