– Да что же это такое?! Давайте быстрее тогда, – Ын Ри недовольно надула губы.

– Хан Мин Чжа рассказала, что вы, Сон Ын Ри, заключили сделку с ней. Это правда?

– Да.

– Какие были условия?

– Если выигрываю я, то она сдается полиции. А если она побеждает меня, то я умираю.

– В первой схватке вы явно проиграли, раз почти расстались с жизнью.

– Главное слово – почти. Мы договорились с ней в больнице о втором раунде. Она приходила ко мне в палату и рассказала мне о себе, поэтому я и дала вам такую подсказку. В следующий раз возьмите мой способ на заметку.

– Способ жертвовать людьми? Во второй битве вы выиграли, верно я рассуждаю?

– Верно. Но она поддавалась. Явно она не хотела больше скрываться. Впишите это, чтобы ей скосили срок.

– Ей это не поможет. Ее посадят надолго.

– Поверьте, в большом сроке каждый год важен не менее, чем в коротком.

– Хотите это проверить?

– Я это уже проходила, так что рассуждаю как очевидец, а не как наблюдатель. Если вы ничего не знаете обо мне и моей жизни, то не разбрасывайтесь подобными фразами.

– Если не хотите еще раз это ощутить…

– Вы мне угрожаете? – перебила его Ын Ри.

– Хочу, чтобы вы были осторожнее. Хан Мин Чжа сдалась уже тогда, когда услышала печальную историю об убийстве девушки, насилии над другой девушкой и сокрытой правде. О чем идет речь?

– Об убийстве Нам Чже Хи. Вы же и сами знаете.

– Одна деталь меня смущает. Что же такое ужасное сделал убийца с моей сестрой перед ее смертью, что потом сделал с другой девушкой?

– Очень хотите знать?

– Да.

– Зачем?

– Хочу знать, насколько серьезна причина ее смерти.

– Правда? Но я не могу вам этого сказать, иначе меня убьют. Этот человек всегда держит свое слово. Я боюсь его. Поэтому вам придется самим копать это дело. Не сдавайтесь. У вас получится. Все лежит на поверхности.

– Вы собираетесь препятствовать ходу расследования?

– Какого расследования? Это дело было закрыто два года назад.

– Оно не было закрыто.

– Как? Вы сами мне сказали об этом, когда я пришла к вам с показаниями, пока не боялась, – Хи Чже замер и побледнел. – Теперь боюсь. Чтобы что-то услышать от меня, вам придется вернуться в 2017 год.

– Хорошо. Можете идти.

Потянувшись, Ын Ри встала и большими шагами направилась к выходу. Хлопнув дверью, девушка ушла.

– Ты так просто отпустишь ее? – презрительно спросила Ха Ныль и фыркнула.

– Обращайся ко мне уважительно.

– Извините, начальник.

– Я не собираюсь отпускать ее. Я добьюсь того, что мне дадут разрешение на слежку.

– Серьезно? Вы так решительно настроены! – в своей обыкновенной манере девушка радостно захлопала в ладоши.

– Когда дело касается Чже Хи, я не могу сидеть сложа руки.

Большой судебный зал заполнен людьми. Стоят видеокамеры телевизионных каналов. Все ждут, когда заседание начнется, и заведут преступницу. Стрелки показали двенадцать. Открылись двери. Девушка в наручниках, худенькая и бледная, зашла в зал и села на место подсудимой. Это была Хан Мин Чжа, но отмытая и расчесанная. Ей было немного больше тридцати, но кожа сильно постарела, поэтому ее принимали за женщину семидесятых годов.

Зашел судья, и начался суд. Прокурор, парень лет тридцати, зачитал обвинения в убийстве тридцать одного человека с нанесением глубоких ранений, в попытке убийства двух человек и в краже органов двадцати одного человека. Адвокат со спокойствием заявил, что подсудимая признается во всем, что назвал прокурор.

– Подсудимая, Хан Мин Чжа, заявила на допросе, что убивала первых своих жертв ради тренировки на вырезание аппендикса. Мы находим этому подтверждение в заключении судмедэкспертов: у первых десяти жертв нет аппендикса. На такое может пойти только невменяемый человек, поэтому есть основания полагать, что госпожа Хан не здорова, – сказал прокурор, с отвращением смотря на преступницу, безучастно уставившуюся в стену.