Закон, данный людям для познания добра и зла, находится на территории вне рая, он работает там, где нет Дерева Жизни, то есть Жизни вообще нет. Никакой. Есть только постоянное познание добра и зла. И выйти из этого можно только, преступив черту Закона. Но охраняющий херувим с обращающимся мечём убьёт преступника. Законом познаётся грех, и херувим убивает за нарушение Закона. Но всё что можно назвать Жизнью лежит вне Закона, Дерево Жизни вне территории Закона. Выбраться туда можно только выйдя с территории Закона, только через преступление, то есть грех. Да, наказание за грех смерть, но надеющийся на Него (Дерево Жизни) оживёт. Тот кто решился нарушить закон ради жизни, ради того чтобы найти свою настоящую жизнь, умирает для Закона и получает спасение от Дерева Жизни которое есть Иисус.

Когда-то видел видение. Я стоял и видел красивый сад и в нём пирамиду. Я понимал, что это райский сад, но не мог понять, что в нём делает пирамида. Она была ровненькая, точно по средине той стороны которую я видел, было хорошо видно ребро пирамиды, а вершина была скрыта в сильном сиянии. Я понимал, что египетские пирамиды как-то пытались скопировать ту пирамиду, потому их верх обложен был белыми отполированными плитками, чтобы сиять на солнце. До этого если я и видел пирамиды в видениях, то это были вроде как египетские из камней и в песках. Обычно я понимал это как символ порабощения миром. Но тут было не так. В райском саду, зелёная пирамида и посредине тонкая жёлтая полоска. Потом я оторвал от неё взгляд, и посмотрел себе под ноги. Я стоял на дорожке из круглых камушков, вроде гравия. Я стал поднимать голову, чтобы посмотреть куда же ведёт эта дорога, и оказалось, что она ведёт к той пирамиде, и переходит в ту тонкую полоску на ней. Я понял, что я, как житель равнин, не оценил сразу размеры. оказалось что-то не пирамида, то гора. А ребро – это дорога на вершину.

Надо сказать, что в то время, когда я видел это видение, я общался с одной сестрой по интернету. Мы говорили с ней, а я видел это всё, и рассказывал ей что вижу. И вот я увидел, что я уже не в начале той дороги, а на горе, только не иду вверх, а иду вниз. И даже не иду, а смотрю. По обе стороны дороги растут сады, и у меня было ощущение что эти сады растут на моих руках. Я как будто протянул руки и приглашаю идти на гору, между руками дорога, а на руках растут эти сады. Я тогда подумал, что это как-то странно. При чём тут я к этой горе. Я ж не гора, я к ней шёл. Потом стал понимать, что весь этот сад, это Царство Божие внутри меня. А гора – это моё сердце, это Сион, и на нём столица Царства – Иерусалим. В нём Царствует Бог. Он уже там. А я почему-то нет. Это было года полтора назад. теперь вот пишу и думаю, что город этот приготовлен как невеста, и для свадьбы. Туда можно прийти, только если приведёшь туда кого-то, в смысле невесту. Одному туда не зайти. Потому я и приглашал, протянув руки.

Иисус говорил, что Он там, где двое или трое собрались во имя Его. Одному к Нему трудно идти. Один на гору поднимался Моисей. И поднялся на гору закона. На гору любви можно подняться только если идёшь не один, а ведёшь кого-то. Гора Синай, внешняя гора, она снаружи. То есть это внешнее исполнение заповедей. А гора Сион внутренняя гора, это гора Любви, гора в сердце нашем, и нужен кто-то кого мы любим чтобы привести его на эту гору, ввести в этот город, представить Царю. Без этого туда никак не попасть. Это не для одиночек путь. Только отдавая своё сердце кому-то, мы покоряем эту гору.

Вот предположим, что время сейчас последнее. Вот-вот будет восхищение первенцев на свадебную вечерю Господа. Я не хочу, обсуждать тут, будет ли оно или нет. Хочу о другом, о нас, нашем состоянии. Допустим, Господь придёт и восхитит кого-то, чтобы сохранить от скорби, что придёт на землю. А кто-то останется, чтобы очиститься в том огне что придёт. А кто-то чтобы так и погибнуть, не пройдя всего того ужаса, что придёт. Наверное, никто не хочет проходить такое испытание, лучше, чтобы Бог уже восхитил на небо, на свадебный пир Сына. Лучше побыть на свадьбе Иисуса Христа, чем в мире на пиру у сатаны с антихристом. Но ведь не каждого Бог возьмёт. Как Иисус говорил: в ту ночь будут двое на одной постели: один возьмется, а другой оставится. Так вот что даёт нам право на это восхищение, что даёт надежду на избавление от этой грядущей скорби? Мы можем тут спорить друг с другом о том, кто из нас лучше, кто хуже. Чья доктрина лучше, чья хуже. Но ведь наши споры и победы в спорах не аргумент для Иисуса. На самом деле, что я ему могу сказать, чем аргументировать свою просьбу о том, чтобы он забрал меня и не дал попасть в ту скорбь? Я скажу, что хорошо соблюдал заповеди? Я скажу, что любил? Я знаю себя, знаю, как я соблюдаю, знаю, что я грешен. Я не найду в своей жизни и дня которым можно было бы похвалится что я не согрешил в этот день.