Все решили и снова вернулись к нашему ужину и легким разговорам. Вино, погода, друзья – все располагало к отдыху, ничегонеделанию и дуракавалянию.

Наталья взяла ответственность за радостное настроение в свои руки. Как всегда, много и весело рассказывала обо всем и ни о чем.

– А можно что-нибудь повеселее поставить? – попросила она. – Не это нудное пианино, ну пожа-а-алуйста!

Сделала глаза как у кота из мультика о Шреке и сложила ладони рук.

Я покопался в пластинках, нашел раннего Челентано 1962 года, где он еще пацаненком исполнял рок-н-роллы: «Пойдет?»

– Да, здорово!

Заиграла песенка на итальянском. Настроение поднималось все больше.

– Хотите анекдот? – спросила Наталья.

– Почему бы и нет? Давай! – поддержали мы с супругой.

– Слушайте!

Наталья набрала воздуха в легкие, чтобы выложить анекдот на одном дыхании. Рассказала анекдот про английского лорда и лондонский смог. И сама же первая звонко засмеялась. Анекдот «с бородой», но мы тоже захохотали – шла вторая бутылка вина.

– Да, кстати, наш сын учится в Англии, мы говорили? – спросила Наталья. – Будущий врач!

– Нет, не знали. Здорово! Поздравляем!

Сердце кольнуло. Наш сын сейчас тоже мог бы учиться где-нибудь в Европе.

Вечер в целом удался. Гости ушли, супруга уснула, я же, к сожалению, не мог сомкнуть глаз: мысли о сыне, тяжелые воспоминания не давали уснуть.

Всей семьей мы пошли на прогулку. Наш сын – худенький мальчик шел рядом, пиная футбольный мячик, то отбегая вперед, то путаясь под ногами или отставая сзади. Немного не рассчитав силу удара, отправил мяч в сторону шоссе.

Но все в порядке: мяч, не долетев немного до дороги, словно прилежный пешеход, остановился в ожидании зеленого света светофора. Сын догнал его, взял в руки.

Слева, перед переходом стояла белая «Королла», водителя не было. Зажегся зеленый свет и наш мальчик, ведя мяч на манер баскетбольного, начал двигаться по пешеходному переходу на другую сторону улицы, оставив «Короллу» по левую руку, спокойно продолжил свой путь.

В этот момент другой автомобиль, не заметив ни запретного сигнала светофора, ни мальчугана с мячиком, выходящего из-за припаркованной машины, на полном ходу сбил нашего сына, как кеглю в боулинге.

Тело ребенка подлетело вверх и вперед по ходу движения автомобиля.

За секунду до столкновения водитель нажал на тормоза, но проехал еще несколько метров, догнал тело, летевшее в воздухе. Второй, уже более слабый удар, отбросил нашего сына еще дальше.

Даже после двух ударов ребенок еще был жив. Прошло всего несколько секунд, но он был уже в метрах десяти от нас, так далеко его отшвырнуло. Ребенок лежал на асфальте, не кричал, не плакал. Под ним растекалась лужица крови.

Что-то неправильное, нелогичное было в расположении его рук и ног, как на картинах Сальвадора Дали. Руки и ноги не оторванные, но переломанные в нескольких местах, разбросаны в разные стороны, не под привычным углом, не так, как надо.

Опираясь на одну руку, которая пострадала меньше, сын приподнялся в шоке, в агонии, попытался встать, не осознавая, что уже практически мертв. Продержался секунду и упал, обмяк, чтобы больше не двигаться никогда.

Авария моментально остановила все движение. На дороге, справа от нас была только машина нарушителя и чуть дальше – тело нашего ребенка.

Мы были словно почетными зрителями чудовищного спектакля, находясь в первом ряду партера, прекрасно видя каждую деталь. На сцене маленький мальчик играл свою роль, правдиво, убедительно, последний раз в жизни.

Повторю, все это произошло в течение секунд, но мои мозг и душа генерировали мысли и чувства в какой-то новой квантовой реальности. Быстро, четко, объемно.