– Предвосхитил кинематограф. Его наброски к картине «Леда и лебедь» показывают все этапы ее движения. Как она встает с колен и до рисунка в полный рост. Чтобы получить движение нужно картины всего лишь поставить в нужной последовательности.

– Поль Сезанн и Анри Матисс в начале 1900 специально оставляют на своих полотнах не закрашенные куски, чтобы зритель сам «дорисовал» их. Не по этой ли причине оставил незаконченными свои работы Леонардо. Это касается прежде всего «Поклонения волхвов» и «Святого Иеронима».

– Парадоксы в живописи. «Мадонна в скалах» и парящие валуны в пещере. Это потом повторит Рене Магритт

– Оптические иллюзии. Двойственное восприятие одного и того же изображения. До Сальвадора Дали это прекрасно изобразил Леонардо в элементах лепнины в работе «Тайная вечеря»

Да, нам легко рассуждать сегодня о достижениях гения с высоты сегодняшних знаний. А ведь мы еще не учли, что все это было создано во времена самой строжайшей цензуры, когда заказчиком выступала церковь, которая и диктовала свои условия, вплоть до цвета платья изображаемых на картине и поворота их головы. Как тут еще раз не восхититься дерзким умом мастера, обходящим все препоны и запреты.

Что мы, сегодняшние, можем извлечь из этого наследия?

Станем ли мы иначе смотреть на современное искусство? Стоит ли водить ребенка на подобные выставки?

Вот что вам советует Ирина Антонова, наш старейший искусствовед, специалист по итальянской живописи эпохи Возрождения

В мире и сейчас, и в обозримом грядущем осталась только реальность как стена, как груда кирпичей, которую нам и показывают, говоря: вот это искусство. Или показывают заспиртованную акулу, но она вызывает только отвращение, она не может вызвать другое чувство, она не несет ничего возвышенного, то есть идеала. Как выстраивать мир вокруг отсутствия идеала?.. Я не пророк, но мне ясно: то, что сейчас показывают на наших биеннале, это уйдет. Потому что консервированные акулы и овцы – это не художественная форма. Это жест, высказывание, но не искусство.

Пока есть – и он будет длиться долго – век репродукций, век непрямого контакта с художественным произведением. Мы даже музыку слушаем в наушниках, а это не то же самое, что слышать ее живьем. Но репродукция ущербна, она не воспроизводит даже размера, что уж говорить о многом другом. Давид и его уменьшенный слепок – это не то же самое, но чувство «не то же самое», оно потеряно. Люди, посмотрев телевизионную передачу о какой-либо выставке, говорят: «Зачем нам туда идти, мы же все видели». И это очень прискорбно. Потому что любая передача через передачу абсолютно не учит видеть. Она в лучшем случае позволяет запечатлеть сюжет и тему. Дух становится никому не нужен.

Поскольку искусство, хотите вы этого или нет, это всегда диалог с миром.

Рисунок. Белый лист в паспорту, где написано. Это искусство. Другой такой же лист рядом с подписью: Это не искусство.

И снова вступает в разговор мальчик Леонардо из Винчи.

Где дух не водит рукой художника, там нет искусства. Где мысль не работает вместе с рукой, тамнет художника. Как этому научить ребенка? Распознавать дух в произведении?

Мы очень не любили друг друга. Я про Микеланджело. Я уже был стар. Он молод и честолюбив. И очень талантлив. Точнее, гениален. Только слепой не увидит в его работах великий человеческий дух. И я простил ему все оскорбления в мой адрес. Это было просто соперничество. И время все расставило по своим местам. Изучайте творения таких, как он. Ваш мозг должен уметь сравнивать и понимать, где живет дух, а где его нет. Только натренированный ум даст вам подсказку.