Наивно прячутся глаза,

Балы, оркестры, восхищенья,

Невинной радости слеза.

Вдоль стен застывшие кареты,

Вот-вот дыхнут живой резьбой,

По залу царский стук ботфортов,

Тяжёлой поступью, глухой.

Пройдёт в распахнутые двери,

С царицей под руку, слугой,

Слугой поднявшейся с коленей,

России новой, молодой.

Теперь уже для нас созревшей,

Не переставшей восхищать,

Умчалась вглубь резной каретой,

Эпохой вечности предстать.

Эпоха пройденных столетий,

По залам в утвари былой,

Бояр, крестьян, семейства царских,

Когда-то прежде так живой.

Тепло хранивших преткновений,

За каждой пройденной судьбой,

Теперь стеклом в музеях скрытых,

Обретших вечности покой.

Покой на взоры удивлённых,

Идущих мимо сотни глаз,

Под восхищенье с уваженьем,

С поклоном вдоль, в который раз.

В который раз минуя залы,

Взгляд возвращает в сотни лет,

На молчаливых манекенах,

Хранит печатью высший свет.

Хранит молчаньем отражая,

Свечей, сгоревших тусклый свет,

Ступени к входу провожают,

Туда где тех, давно уж нет.

10.01.2017.

Сдавило грудь давно забытыми словами,

Ручей солёный тихо-тихо душу рвёт,

А на столе игрой паскудного обмана,

Краплёный козырь своей очереди ждёт.

Он ждёт и стрелками в секундах наслаждаясь,

Как будто тешится фальшивою игрой,

В мой домик карточный с увядшими цветами,

Почти ворвался над седою головой.

И словно потом из холодного дурмана,

Росой ложиться на стыдливые года,

Я от него бегу куда не понимаю,

Стараясь скрыться навсегда из никуда.

Я навсегда спешу вперёд, спешу не зная,

Смогу ли в омут, в небеса нагой нырять,

А на костре уже наверно не случится,

Сгорать от счастья и от радости летать.

А может пепел от костра к столу на радость,

В упокоение по краю разбросать,

И тихо-тихо на краю бесстыжей бездны,

Его коленями в сукно с дождём втирать.

Втирать от радости, а может огорченья,

А может даже от обиды, кабы знать,

Что на кону от ставок голые разлуки,

И где та вышка, на которой закричать.

Да что кричать, когда оно уже затёрто,

Сукно зелёное покрытое на стол,

А вместо ставок горечь выпитого мёда,

И под зонтом холодный дождь к душе пришёл.

Пришёл заблудший из осевшего тумана,

Игрой бесцветной на уставшие года,

Я сдвинул в прошлое остатки понимая,

Что не вернусь уже обратно никогда.

А стрелки подло продолжая насмехаться,

В секундах рвутся поскорее на покой,

Как секунданты в дом с увядшими цветами,

И обесцвеченной с годами головой.

Мой дождик мокро по окну стучит слезами,

Наверно хочет на прощанье что сказать,

Он тихо-тихо шепчет грустными губами,

Он как и я, устал без солнца замерзать.

27.07.2016.

Частицей вечности вселенной,

В скульптурах древней старины,

Китайский град на поле русском,

Сошел с восточной стороны.

Едва-едва рассвет проснулся,

Сплелись лучи хмельной косой,

Я в чудо-град из града-быта,

Стремлюсь попасть, найти покой.

Найти покой, который снится,

Среди сварливой суеты,

А в жерновах строений серых,

В пыль превращаются мечты.

Пройду к вратам, ведущим в древность,

Суровым взглядом встретят Львы,

Я к вам сюда за вдохновеньем,

Сбежал от вечной суеты.

Сбежал и сразу окунулся,

В гостеприимный храм Будды,

Откуда в путь с благословеньем,

Вошёл в обитель тишины.

Здесь тишина, здесь нету скверны,

Здесь муза древних мудрецов,

Здесь смысл сложенных созвездий,

И предсказанье мудрых слов.

Тропой иду уже знакомой,

Здесь всё вокруг как в первый раз,

Я будто тайну прошлой жизни,

Ищу сегодня здесь, сейчас.

Здесь можно в россыпях фонтана,

С фонтаном тихо обсудить,

О чём шептались ночью звёзды,

И как любить, любить, любить.

Влюбляться в запахи покоя,

Дрожать от звуков тишины,

Когда в ладонях нежно тают,

От роз душистых лепестки.

Я знаю здесь, в волшебных стенах,