– Да… Спрашивал про меня. Родителей.

Ками сочувственно переглянулась с Адальей.

– Но что хотел узнать? Что с нами здесь будет?

Именно это их тревожило в первую очередь. Я заметила, как Джати сидела в углу с насупленным видом и наблюдала.

– Я не знаю. Ничего не знаю. – Я покачала головой. – Только то, что продление драконьего рода их и впрямь интересует…

Джати перевела взгляд на Камату, и мне стало понятно почему. Быть храмовой танцовщицей – значит, в том числе, проводить ритуалы во имя богини. Ритуалы близости с мужчинами, которые давали хорошие пожертвования на благо храмовой общины.

А вот Джати… она намного младше, и разделить первую ночь с драконом может быть очень страшно.

– Боишься? – Я осторожно опустилась с ней рядом.

– Нет, – упрямо замотала хорошенькой головой Джати и кудряшки рассыпались по плечам. – Что ты понимаешь!

– Не все, но многое. Однажды я тоже легла с мужчиной, и это было не так страшно, как казалось.

– Они не мужчины, они драконы!

В ее голосе прорезался благоговейный трепет и страх. Джати, похоже, была самой верующей среди нас.

А я вдруг подумала, что сама не знаю, как это. И первым из драконов, кого представила, оказался мой чудом спасённый незнакомец. Тхар! Просидела полночи с тем, кто был одним из них, кто был ненавистным врагом с самого детства. А я думала, что он ранен и нуждается в помощи!..

Это из-за него я оказалась здесь! Если бы не этот сын дракона, Мар бы укрыл меня и не выдал! И я бы осталась с дочкой – и пусть это развалившаяся хижина, а не сверкающий дворец. Мы были бы вместе. Где она сейчас? С кем?

Мой взгляд, видимо, застыл надолго, потому что Джати с тревогой дернула за рукав.

– Прости. Не бойся. Они не мужчины. Дети бога Солнца, да? Может, это на самом деле так… В конце концов, не в их интересах причинять нам вред.

Я тронула Джати за плечо и ласково убрала кудряшки за плечо, а потом улыбнулась так тепло, насколько хватало моих небольших сейчас сил.

Джати задумчиво нахмурилась, но будто немного успокоилась, и я тоже выдохнула. Надо понять, что на самом деле хотел от меня правитель и отчего его сын – мой почти-спасенный – вел себя с ним так странно.

Привычно коснувшись шеи, я только сейчас обнаружила, что пропал мой медальон. И сжала изо всех сил верхний край одеяния. Я соврала правителю. Имя было не единственное, что осталось мне от родителей… Гореть ему огнем! Я взмолилась богине мести и справедливости Гейе и стиснула кулаки. Слуге драконов нужно лишиться всего? Свободы, родных… теперь еще и последних дорогих сердцу вещей?

Мои мысли прервал один из слуг, открывших дверь.

Каждая из нас, сидевших в комнате, настороженно обернулась. Молодой мальчишка – гибкий и приятной внешности – вдруг поклонился. Это оказалось так странно, что мы непонимающе замерли. Поклонился – нам?

Камата даже соскочила на пол и приблизилась к нему, пытаясь понять, не издевается ли драконов слуга над нашей участью? Но нет, на лице паренька не было сомнений, он действительно смотрел с почтением и без издевки.

– Вас ждут, – взглянул он прямо на Камату.

Та качнула головой, звякнули браслеты на руках, выдающие принадлежность к девадаси – храмовым танцовщицам. Ками оглянулась на нас, задержалась взглядом на мне, а потом пожала плечами.

– Ну что ж, раз ждут… Я пойду.

Она будто тоже хотела поклониться слуге, но передумала и не стала, только кивнула со всем достоинством.

Она ушла вслед за слугой, а другой мальчишка, покрупнее, принес нам еды на двух больших блестящих подносах. Тоже поклонился, оставил на лавке и покинул комнату.

Ада подошла одна из первых, после потянулась Джати, и последней присмотрелась я. Чего там только ни было! Свежий хлеб, виноград, пироги и что-то невероятно вкусно пахнущее. А мне казалось, что я вовсе не чувствую голод, однако теперь в животе жалобно заурчало.