В панике он поднялся, сев на край кровати, и приложил ко лбу ладонь.

Пытаясь прийти в себя, он всеми силами пытался забыть о том сне, о том дне, который посещал его память каждую ночь.

Но забыть подобное было невозможно…

Всё-таки единственное, чем жил Пирсхад Кайзер, рожденный под созвездием «Опустошение», это желание отомстить Белгариону и истребить всех монстров, а также “черноглазых”.

Так он называл расу Белгариона, не зная точно названия.

После юноша поднялся на ноги, повертел головой и подошёл к зеркалу у стены комнаты.

Его глаза сразу упали в глубину отражения.

Там он и увидел себя…

Пирсхад стал во истину привлекательным молодым человеком со спортивным телосложением и модельными чертами лица.

На его голове все также росли густые черные волосы, некоторые пряди которых были ярко-фиолетовыми, такими же, как и зрачки его глаз.

А все спортивное тело юноши покрывали черные узорчатые линии, образующие общий орнамент, в котором особенно выделялись шесть крестов: на спине, передней части шеи, руках и ногах.

То были так называемые Латинские кресты.

В Улаблейте они были символом спасения.

Однако в разных государствах «Мира Душ» одно и тоже могло нести в себе совершенно разные значения.

И пока в Улаблейте эти кресты считались спасительными. В Аквитане, например, они были символом всего плохо – конца мира.

Под глазами же его были ещё две черные линии, которые хоть и не явно, но выделились из всего его образа.

Именно так сейчас выглядел Пирсхад Кайзер.

Тот самый юноша, который с детства обладал необычным характером, включавший в себя как эгоизм, самолюбие и высокомерие, так и любовь к тем, кого он считал себе близкими.

Пирс всегда хотел быть во всем первым. Никому не планировал уступать. Никогда не сдавался и шел до конца, думая только о своей цели.

Кайзер был настоящим воином.

И хоть пока особых достижений у него не было, кроме кучи побед в подпольных боевых клубах, но он был самым настоящим скоплением огромных перспектив и талантов.

Чего стоили одни его физические характеристики, умение анализировать ситуацию и феноменальная память.

Но было в нашем герое нечто для него самого отвратительное. То, чего он никак не мог принять, а тем более полюбить.

Ещё раз посмотрев на самого себя в зеркало, он скорчил лицо, полное ненависти, злости и презрения, а после сказал:

– Как же ты мог вырасти таким уродом?

И вправду, свою внешность Пирс ненавидел больше чего-либо другого.

А было это совершенно не удивительно, ведь с годами взросления он каким-то образом стал точной копией Белгариона.

Именно его собственная внешность, а также те странные линии под глазами заставляли пламя ненависти в душе героя разгораться с каждым днем всё сильнее и сильнее.

Говоря же о тех линиях…

Они были печатью, поставленной лично Белгарионом.

С одной стороны, она была очередным жестом его доброй воли, который смущал нашего героя, заставляя находиться в постоянном смятении.

Но с другой, это была очередная непреодолимая для Пирсхада стена, о которой он ещё ничего не знал.

Недовольно фыркнув на себя в зеркало, Пирсхад тут же от него отвернулся.

Ему совсем не хотелось видеть ни самого себя, ни тем более Белгариона внутри себя.

Юноша уже направился к своей кровати, чтобы продолжить сон, но…

Вдруг в его комнате раздался странный шум. Это был настоящий грохот. Словно что-то ударилось прямо в стену и чуть насквозь её не пробило.

Наш герой явно напрягся и резко направил руку под подушку, где схватился за острый нож.

Пирс хранил рядом с собой оружие с того самого дня утраты, чтобы всегда быть наготове.

Легкая паранойя часто определенным образом компенсировала его недостаток навыков и духовной способности.