И как начались мои смотрины)))

Завтрак – дорога до остановки – спортзал – тренировка – автобус – дорога до общаги – какой-то самодельный обед – немного дневного сна – остановка – спортзал – остановка – общага – кухня – ужин из сваренных макарон или картохи, и обессиленное тело валилось на кровать.

Конечно, мой уровень баскетбола был в разы слабее любого из парней, которые уже числились в команде, и это несмотря на то, что я по своему возрасту был один из лучших баскетболистов в Томске.

Я сам это ощущал, и как не упирался, за эти 2 недели свой уровень подтянул лишь на немножко.

И уже по окончании я понял негостеприимность игроков при первой встрече – было обычное отношение к чужим или к новичкам.

Обычное холодное равнодушное отношение, которое в теории могло защитить их позиции в уже устоявшемся коллективе.

Но я горел баскетболом, хотел играть и на каждой тренировке выкладывался на 200%.

Главный тренер Локомотива говорил:

– Мы тебя устроим в институт, будешь играть, учиться, даже с армией вопросы решим.

– Закончишь школу – приезжай, мы готовы тебя взять.

Когда вернулся домой, рассказал о своем светлом новосибирском будущем родителям, я вновь наткнулся на настороженность мамы и папы.

Решай сам – сказал отец, но помни, что спорт – краткосрочная затея и в дальнейшем сложно будет прокормить себя и свою семью, и без нормального высшего тяжко потом будет.

В итоге с профессиональным спортом моя дорога после новосибирских двух недель разошлась больше, чем на 4 года, а я сделал свой выбор, опираясь на мнение родителей и свои страхи оставить семью голодной.

=====================

– Вроде никто из твоего взвода последнее время не косячил, так и быть, отпущу в увольнение – сказал Капитан Сурайкин мне в офицерской комнате.

Выбить увольнение для не москвичей в нашей роте было практически не реально.

Но на 2-м году службы я – сержант – заместитель командира взвода, все же успел по Москве погулять: то солдатиков в госпиталь вызывался сам возить, то на хозработы какие-то подряжался.

А вот так, чтобы в увольнение одному – всего лишь несколько раз за все два года удалось вырваться.

Нам – солдатам сочникам выдавали зарплату – рядовым около 70 рублей, а сержантам – больше 100.

Шел июль 1998 года, и к тому времени мне удалось накопить сколько-то денег.

Этих денег точно могло хватить на классную кожаную куртку, о которой я мечтал еще до армии, но наша семья могла позволить такие дорогие вещи покупать.

Вот и увольнение получилось себе выбить, и приказ о моем отпуске в октябре уже подписан был, все складывалось, как нельзя лучше.

Вышел с территории части, сел на метро и поехал на Савеловский рынок – про него наши парни много рассказывали, что там классные вещи покупают себе для гражданской жизни.

Бесконечные ряды с одеждой манили разнообразием выбора.

Я иду, глазею по сторонам, рассматриваю кожаные куртки.

– Дарагой, уважаэмый, подходи, подберем тебе куртку – подозвал меня мужик кавказской национальности к своим рядам, огороженным синим фанерным щитом.

Чуть лысоватый, среднего роста, по возрасту – чуть за 30, видимо, ничего выдающегося в его внешности я не увидел.

Серый свитер, несмотря на летнюю погоду, какие-то джинсы, да и не особо я его разглядывал – меня куртки же интересовали.

Я подошел, стал мерить одну куртку за другой, и наконец нашел классную куртку, которую шили, словно на меня.

Приятная мягкая кожа, лаконичный дизайн, строгий минимализм, который придавал мне в ней какой-то дополнительной уверенности.

Я уже представлял, как будут ходить по городу после дембеля, и все будут на меня оглядываться.