«Интересно, она хоть любит мужа или при других просто правила приличия не позволяют показывать свои отношения?», – флегматично подумала Лиз.

***

Лизавету привели в небольшую комнатку, вымыли, натерли маслами (как потом девушка узнала, это было не роскошью для рабов, а чуть ли не правилом – пахнуть вкусно) и, облачив в серое платье в котором тут щеголяли все рабы, сопроводили в комнату к Вэлси. По дороге Олва долго давала наставления новоиспеченной рабыне о том, какие правила в доме, что можно, что нельзя, и какие обязанности входят в ее работу. Лизавета, кивая, слушала внимательно и старалась запомнить, как можно больше информации. Иногда девушка сама задавала уточняющие вопросы.

– Олва… хозяйка замка… – Лизавета не знала, как подобрать слова и потому решила сказать, как есть. – Я не понравилась ей. Она меня чуть не съела взглядом.

Женщина тяжело вздохнула и поправила выбившийся черный локон обратно в чепец.

– Заметила.

– Трудно было не заметить, – фыркнула девушка.

– Потом расскажу. Мы уже пришли.

Экономка приложила ладонь к поверхности двери: фиолетовые знаки-змейки вспыхнули и дверь отворилась. Лиз удивленно заморгала, но спрашивать ничего не стала, так как Олва уже вошла.

Детская оказалась просто пределом мечтаний, наверное, каждой девочки. Вся в нежно-розовых, лиловых, пастельных и белых тонах. Игрушек просто море. Толстый мягкий ковер на который если и упадешь, то удара наверняка не почувствуешь, просто-напросто утонешь в мягком и немного пружинистом ворсе.

Вэлси качалась на качелях, увитых цветущим плющом, подвешенных в специально смастеренной для этого арке. Она соскочила с них, как только Лиз переступила порог комнаты вместе с экономкой Олвай. Белые кудряшки заплясали в такт бегу малышки.

– Ты!.. – Вэлси остановилась ткнув маленьким пальчиком в Лизавету, при этом стараясь держаться по-взрослому: прямая осанка, вздернутый подбородок, хмуро сведенные бровки.

– Лиза, – не выдержала девушка такой бесцеремонности ребенка.

– Я знаю, как тебя зовут, – Вэлси, кажется, поправка Лиз нисколько не задела, а вот экономка предупредительно тихонько кашлянула. – Ты слишком долго. – Она повернулась к застывшей женщине. – Ступай, Олва.

Поклонившись, экономка бесшумно покинула спальню маленькой лиеры.

Полдня для Лизы прошли как в Аду, а еще голод с каждым прошедшим часом становился сильнее. Выполнять все приказы и прихоти неугомонной эльфеночки (Лизавета так и не могла определиться с правильным названием) становилось все труднее и труднее. Ближе к ужину у нее живот урчал практически раненным зверем, заставляя малышку заливисто смеяться. У Лизы просто руки чесались отодрать острые уши маленькой негоднице.

– Потерпи немного, Лизья, скоро подадут ужин, – отсмеявшись, сообщила Вэлси, а желудок Лизаветы от слова «ужин» казалось, взревел еще сильнее.

И, правда, спустя полчаса (по ощущениям Лизы) в комнату вошла незнакомая девушке рабыня, объявив, что ужин готов. Вэлси подскочила с пола, схватила Лиз за руку и потянула к выходу. До столовой они почти бежали. У самых дверей остановившись, эльфиечка пригладила подол платья и растрепавшиеся кудряшки, и спокойным шагом вошла в трапезную, прежде сказав, где Лиз будет питаться.

Немного растерявшись, Ситар все же отыскала кухню, где подкреплялись все рабы без исключения. Там за огромным столом собрался, наверное, весь рабочий персонал Дома Ходящие по Путям. Пища на столе выглядела хоть и простой, но очень сытной и вкусной.

– Так значит это ты тут заменяешь теперь старую Милдру? – поинтересовалась кареглазая блондинка с пышными формами, курносым носиком и губами-бантиком.