Мужчина же разительно отличался от женщины не только белоснежным цветом волос сплетенной в косу и перехваченной разноцветными лентами, но и светлым оттенком кожи. По пути мне встречались светлокожие эльфы, но очень редко. Зеленой шелковой (думаю, что так) рубашке, темно-зеленых, словно замшевых, брюках, обтягивающих сильные ноги, и темных сапогах чуть ниже икр. Поверх был надет красный камзол с белоснежной вышивкой по вороту и манжетам.

– Знакомьтесь, это Нел'ли. Нел'ли, это лиера Талдриира элре Эндалмерайн и ее супруг, лиер Харнаин элр Эндалмерайн. Нел'ли моя Харнаина.

Я не поняла, что сказал этот несносный Белый плащ, но лица его родителей вытянулись, а глаза почти округлились. Что, интересно, означает это слово? Нужно будет как-нибудь аккуратно поинтересоваться.

– Сын…

Хар-как-его-там заговорил на незнакомом языке напряженным голосом, хмуря белые брови и время от времени буравя меня фиалковыми глазами. Жена его стояла молча, изредка вставляя свое слово и заламывая руки, в ее светло-малиновых глазах светился страх и надежда одновременно, а также неверие. Сам Дартаар был спокойным, как удав, пока что-то втирал родителям.

Чувствовала я себя при этом, мягко говоря, не совсем в своей тарелке. Очень хотелось узнать, о чем речь, и злило, что не понимаю, что же говорят, а еще испытывала неловкость: разговаривают обо мне при мне же.

– Хорошо Тар, я все сделаю, – наконец, перейдя на общий язык, сообщила прекрасная хозяйка этого особняка мягким, чуть низким голосом. Улыбнувшись, она притронулась к его плечу, всколыхнув перья на плаще: на тонких пальцах блеснули кольца. – Думаю, чем раньше совершим Обряд, тем лучше.

– Полностью согласен, – поддакнул жене муж, все так же хмуро разглядывая меня.

А я просто не знала, что вообще происходит. Какой обряд? К чему они там готовится будут?

– Хромир, отведи Нел'ли к Кэр. Пусть позаботится о ней, и приготовь Зеленую комнату, – отдала распоряжения Талдриира.

– Все сделаю, лиера. – Мужчина чуть склонился и, ухватив меня под локоть, повел в неприметную дверку, спрятанную в нише, задрапированной тяжелыми алыми занавесями с необычным орнаментом.

Я растерянно оглянулась: мои глаза встретились с ярко-бирюзовыми. Дартаар смотрел мне вслед с легкой улыбкой на губах, и от этого я потерялась окончательно. Что же на уме у этого эльфа?

Коридоры, по которым меня вели, ярко освещались бледно-голубым и зеленым светом магических камней, подвешенных под потолком. Статуи и различная лепнина с картинами в серебряных рамах украшали стены и углы коридоров, а на подоконниках стояли цветы, испускающие фосфоресцирующее сияние. Время от времени мне попадались люди в хорошей одежде и весьма довольные, спешащие по своим делам или с охапками белья в руках. Я изогнула бровь, вспоминая рабов во дворце Владычицы: либо я что-то не понимаю в слове «рабство», либо здесь это имеет совершенно другое значение.

– Хромир, а почему все такие… – я замялась подбирая слово, но ничего умного в голову так не пришло и потому выпалила: – Довольные?

Обернувшись, мужчина сбавил темп, чтобы идти вровень со мной (локоточек мой он отпустил, как только скрылись с глаз эльфов), и едва заметно улыбнулся.

– Потому что, мы действительно всем довольны.

– Но вы ведь рабы! – в моей голове все никак не могло уместиться «довольный раб».

– Все выглядят удивленными в первый раз, – хмыкнул Хромир. – Но ты не должна сомневаться деточка, мы, правда, рабы, без своего слова, права свободы, ну и так далее. Только вот сумеречные эльфы относятся к своим рабам трепетно, ведь от нас будет зависеть их статус, привилегии и «подарки».