– Стоп, стоп! – осаживал его эксперт из Областного совета ВОИР. – Остановись. Нормально подавать одну-две заявки в год. А ты нас идеями просто завалил.

– А разве нельзя подавать больше, чем две? – спрашивал Павел Андреевич. – И вам хорошо, больше «галочек» поставите.

Со временем он научился сам оформлять заявки, сам вести патентный поиск в библиотеке, оценивать достоинства и недостатки прототипов, рассчитывать экономический эффект. Приобрел опыт общения с экспертами-консультантами, чиновниками от изобретательства. Знал заранее, где начнут тормозить, – это, дескать, было, знал, как отключить чиновничьи «тормоза», доказать, что – «не было».

А главное, Сенин постепенно привык к ночным сеансам «передачи идей» и даже стал воспринимать их как должное. После первых явлений Голоса, вспоминая утром невероятное ночное событие, он думал, что тронулся умом или, в лучшем случае, впал в бред. Что за потусторонние голоса нашептывают о каких-то небывалых машинах? Что за фильмы мелькают перед глазами? И почему они настолько реальны, конкретны, полны подробностей, почему остаются в памяти, а не рассеиваются как наваждение, как дым, как утренний туман, не забываются при пробуждении, как большинство обычных снов?..

Сам ответить на все эти «что?» и «почему?» Павел не мог, спросить было не у кого, да и вообще, у кого спросишь про такое? Так что шок от первого контакта поневоле, под давлением обстоятельств жизни потихоньку прошел, будни сгладили остроту переживаний. Сенин старался не задавать себе бесполезных вопросов, заставлял привыкнуть к посещениям удивительных Сущностей или, может быть, Сил. А для внедрения полезнее всего было бы войти в роль изобретателя-самородка, автора самобытных идей – таланту из гущи народа пробиться все-таки проще. И он старался…

Однако и самородкам положено знать азбуку технического творчества. Она такова: чтобы что-то внедрить, надо сначала убедиться в его эффективности, чтобы убедиться в этом, его надо испытать, чтобы испытать, надо сначала построить. То есть, создать опытный образец, довести его до ума, оформить всю необходимую документацию и прочее, прочее, прочее, в общем, пройти через долгую и трудоемкую процедуру, в которой нельзя исключить ни один из этапов. Кто будет все это делать? Автор, ведь это ему больше всех надо. А если автор – частное лицо, не имеющее отношения к производству? Что прикажете делать ему?

Сенин рискнул обратиться к директору приборостроительного завода, где работал спортивным инструктором. Показал патенты, рассказал об изобретениях, расписал, как мог, возможную экономическую выгоду. «На моих машинах и устройствах вполне мог бы держаться самостоятельный малый, а то и средний бизнес, предпринимательские структуры при заводе, – убеждал он директора. – Помогая мне, завод ничего не теряет, а выиграть может немало». Директор доводам внял и приказал для начала организовать нечто вроде временного творческого коллектива из спортинструктора Сенина и двух инженеров-конструкторов. Они должны были переводить разработки на профессиональный конструкторско-технологический язык.

Силами ВТК была доведена до ума идея машины для чистки тротуаров от снега и льда. На заводе сумели сделать опытный образец (хотя это дело для спецов по железу, а не для приборостроителей). Он оказался удачным. Работал без сбоев, доказывая всем свою надежность и эффективность. После отладки изготовили шесть устройств. Создали комиссию. Словно понимая важность момента, машины старались «от души». Только снежная пыль летела! На комиссию это произвело большое впечатление. Она признала агрегат работоспособным, рекомендовав лишь немного дополнить конструкцию.