Здесь нужно было убегать, отстреливаться от неизвестных монстров, коих не сразу и не все виды оружия брали. В первый раз меня, как в любой незнакомой стрелялке, быстро убили. С той лишь разницей, что в домашней игре не было боли. Немного отойдя, я повторил. И, как оказалось, зря. Очнулся я уже в постели с жуткой головной болью…

– Как только Ники пустила тебя во второй раз?! – суетливо сетовала Нова, помогавшая мне с пробуждением. – Выпей, это тебя успокоит.

– Чего? – не понимая ничего, проговорил я, глотая синеватую жидкость.

– Чего, чего! Нельзя в виртуалке так долго находиться. Тем более ты неокрепший после вылазки…

У меня же чувство разрыва мозга после ее успокоительного сменилось дурманящим раскрепощением. Вроде очищения сознания, с той лишь разницей, что никаких знаний в меня больше не загружали.

– Возможно, будет немного эйфории, препарат еще не проверен. Иди в столовую и поешь. А после – к историкам, ты им понравился чем-то, – затараторила находившаяся тут же Соня.

Да… Сказала так, будто только им…

А в столовую после напоминания и вправду захотелось как никогда! Я и не помнил, когда последний раз нормально ел, тем более такие вкусности. Перекусы с Лони годились лишь для поддержки основных функций организма. И, не дожидаясь окончания дурмана, я побрел к еде.

На кухне я немного удивился детям – видимо, это были чада ученых, как упоминал Лир, – и новым существам с защитно-отражающей кожей (и откуда только они взялись?). Неужели, пока я спал, команда останавливалась на планетах и пополнялась? Не могут же они все в лаборатории оставаться незамеченными?

– Начинают мучить вопросы? – спросил неизвестный за соседним столиком.

– А вы мысли читаете? – наобум брякнул я, вспомнив Твердолоба.

– Он еще так мало знает, – проговорил незнакомец своему соседу и ответил после паузы: – Нет, нам это ни к чему. Для этого есть люди с пространства М10, в частности Твердолоб. Просто я наблюдал за вами в лаборатории… Они говорят нам, что после очищения мы все становимся лучше, но это не так. Мы уже теряем себя настоящих, – продолжал тот.

– Я – Рок, – не найдя, что еще сказать, представился я.

– Я – Мрак. Изучаю биологические сущности в лаборатории, – по-простому ответил он.

– Понятно, – сказал я, решив не завязывать с неизвестным Мраком разговоров. Не зря, видимо, у него такое имечко…

– Не потеряй себя, Рок, в бесконечности изменений и слушай Лира, – наблюдая, как я торопливо принялся уплетать неизведанные яства, дал он напоследок совет. За всю дальнейшую Миссию мы с ним никогда больше не разговаривали, но слова его мне запомнились на всю оставшуюся жизнь…

После ухода Мрака у меня пропал аппетит. Быстро доев непонятные овощи, я последовал за ним в лабораторию к историкам…

– Отоспался? – встретил меня Лир.

«Откуда вы знаете все?» – хотелось спросить тут же мне, ведь они с Твердолобом будто бы не выходили из своего кабинета.

– Рассказывай о своей, верней, о своего мира фантазии. О черной материи, – не позволяя вставить и слова, с порога начали они.

И я начал вспоминать:

– В той фантазии говорится об экипаже звездолета, подобному нашему. О людях, летающих по незнакомым мирам в поисках себя. У них был самый быстрый корабль, но это было после того, как они нашли мгновенный двигатель.

– Какой двигатель?! – перебил Твердолоб.

– Мгновенный. Прыжковый, как я сказал бы сейчас. Перемещающий корабль из одной точки вселенной в другую в сотые доли секунды, – пересказал я главную мысль фантазии.

– Но как? Как они его нашли? Где? – тут же начал задавать наводящие вопросы Лир.

– У вас же есть данные с нашей планеты? – спросил я, не очень помня все подробности.