Меня встретили вполне дружелюбно. Генерал с видом строгого, но любящего дедушки посокрушался о том, что такая молодая девушка целый год будет вынуждена провести вдали от столицы с ее светской жизнью. Я же вежливо возразила, что с удовольствием потрачу этот год служению во благо Содружества. Заслужила умильного взгляда, пожелания всяческих благ и заверений в оказании любого вида помощи. В общем, мы лгали друг другу, беззастенчиво и не таясь. Я отказалась от предложенного чая, а Стронг с радостью принял предложение о внеочередном обследовании. Расстались на дружеской ноте, и только выходя из его кабинета, до меня донеслось едва слышное, но совершенно не скрываемое:

– Вы больше похожи на своего деда, чем полагаете.

Я задержалась в дверях лишь на миг, и, выдохнув, стремительно вышла в коридор. Неужели ничто в Галактике не происходит без ведома Гордона сент Адэль? И почему забыв обо мне почти на четверть века, он внезапно заинтересовался моей жизнью. Любой из разумных ответов на этот вопрос меня тревожил.

Проигнорировав завтрак, я поспешила в медсектор, надеясь, что карта-ключ, щедро оставленная мне моим несостоявшемся куратором, позволит туда войти. Меня встретила тишина, темнота и одиночество. Медсектор был пуст, огромен и негостеприимен. И невольно закрадывалась мысль, что Торш Канис был не так уж и не прав, что свалил. Вот только у него был контракт, а у меня отсутствие выбора.

– Ну что же, - задумчиво протянула я, надевая перчатки и скидывая китель разглядывая не совсем стерильные поверхности столов, разбросанный инструмент и с десяток пустых бутылок, скромно притаившихся в уголке, - пора приступать к служению во благо Содружества.

Спустя четверть часа дверь в медблок с шипением отворилась. Я выпрямила спину, слегка потерев поясницу, и посмотрела на вошедшего. Это был совершенно седой пожилой мужчина, подтянутый, с военной выправкой.

– Доброе утро. Я не знал, что здесь кто-то будет в такое время. Надеялся, что еще успею прибраться, - его взгляд был прямым, в нем проглядывал нескрываемый интерес.

– Вы сотрудник медсектора? – поинтересовалась я, сдувая с лица выбившуюся прядку волос.

– Скорее добровольный помощник, совмещающий должность медбрата и санитара. Разрешите представиться, - спохватился он, - Гарен Расх.

– Просто Гарен Расх? - переспросила я.

– Просто. Я Пес, - с какой-то болезненной гордостью сообщил мужчина, и с вызовом, словно ожидая волну осуждения, уставился на меня.

– Что же. Просто Гарен Расх, хорошо, что вы пришли. Тут еще много работы, - я указала на обнаруженные мною залежи окурков, мятой одноразовой посуды и каких-то бумаг. Если это насвинячил мой бывший куратор, хорошо, что вовремя смылся.

– С радостью, - выдохнул мужчина, и спустя минуту мы дружно бок о бок принялись приводить свинарник в место, где должны лечиться больные люди. Из кратких фраз, которыми мы перекидывались с моим добровольным помощником время от времени, я узнала, что торш Канис был единственным врачом на станции. Если случался аврал, он мог привлечь на помощь военных, прошедших курсы оказания медицинской помощи. А еще с готовностью использовали Псов. Кто как не лучшие убийцы с их чутьем и сноровкой смогли бы ассистировать при несложных операциях под видом практических занятий. Ведь чтобы что-то сломать, сперва нужно понять, как это работает.

– Неужели на станции никто не болеет? – удивилась я.

– Разумеется, болеют. Но высшие аристократы приглашают своих врачей. Это дорогое удовольствие поднимает их престиж в собственных глазах, ведь с развлечениями тут не очень, - Расх усмехнулся, - а остальные как придется. В основном обращаются, когда сами справиться уже не могут. Тогда погружаем их в медкапсулу и отправляем в ближайший целительский центр.