Она жива, значит, жертва находится здесь, на станции, настолько близко, что я остро ощущаю ее страдания, не будучи с ней знакомой и не состоя в родстве.

Вскочив с кровати, нашарила свой браслет. Он оказался неактивен, и все мои манипуляции по вызову помощи не дали никакого результата. Быстро надела то, что оказалось под рукой – домашние брюки и любимую застиранную рубашку, и, застегивая ее на многочисленные пуговички, схватила сумку с оборудованием первой помощи и вышла из комнаты. В коридорах царила тишина, полумрак создавал подходящий антураж моему состоянию. Мне было страшно, даже жутко, и страх нарастал с каждым пройденным шагом. Но вперед толкало чувство, которое я и не пыталась подавить. То, что отличало нас, целителей от обычных медиков, дар, позволяющий находить раненых, умирающих на поле боя, держать их на грани. Даже ценой собственной жизни. Мы не могли противиться своему инстинкту, который толкал нас помочь тому, кто страдает. Особенно остро ощущались муки того, кто обладал сходной с твоей силой. Целитель. Откуда здесь, на станции владеющий силой исцеления?

Все во мне рвалось вперед, и я понимала, что нужно позвать на помощь, потому что сама я не успевала. Но пребывая в неком подобие транса просто не могла действовать четко и разумно. Меня вели инстинкты, страх не успеть, не справиться, а впереди была преграда. Не знаю, сколько времени занял мой путь, пока я не уткнулась в запертую дверь. Мне удалось пройти три уровня, ударить ногу обо что-то острое и совершенно не видимое в темноте, задеть выпирающую трубу, и теперь я замерла напротив закрытого сектора. Рассеянный свет позволил рассмотреть панель, при наборе цифр зажглась подсветка. Тут же мигнуло красным, и мне отказали в доступе, хотя я вводила универсальный код, способный открыть все двери. Еще и еще.

– Нет! – я ударила кулаком запертую дверь, и принялась вводить все известные мне коды. Возможно, служба контроля сочтет это попыткой взлома и проявит к моим передвижениям внимание.

– Ну же, пожалуйста!

Я отвела встревоженный взгляд от двери, и осмотрела коридор. На каждом уровне должны быть тревожные кнопки. Но проходя, я совершенно не обращала на это внимание. И сейчас приходилось тратить время на восстановление в памяти плана станции.

Когда, наконец, мой палец впился в горящую красным кнопку, подающую сигнал бедствия, казалось, прошла целая вечность. Я ругала себя за медлительность и несуразность действий, хотя нас учили действовать четко и быстро, ведь от этого зависели жизни людей. Тут же тишину ночи разорвала сирена, почти оглушая, заставляя отшатнуться, и, присев, облокотиться спиной о дверь и зажать руками уши.

– Ильза сент Рей, - знакомый голос заставил вынырнуть из кокона, в который я сама себя загнала. Ощущения чужих страданий просто разрывало сердце, было трудно контролировать тянущее ощущение своей потребности кому-то.

Я подняла голову, встретившись взглядом с молодым человеком в черной форме. Псом. Знакомым Псом, которого я встретила в первый же день своего приезда на станцию. За его спиной маячили еще две фигуры затянутые в черное.

– Мне нужно попасть туда! – я указала на запертую дверь, и, игнорируя протянутую руку Пса, поднялась на ноги сама. Тут же обхватила себя руками за плечи, чувствуя, как тело сотрясается мелкой противной дрожью.

– Это вход на нижний уровень. Там небезопасно, - взялся пояснять молодой Пес, и я осекла его движением руки.

– Мне нужно попасть вниз. Право Целителя, если вам это необходимо, чтобы вскрыть проклятую дверь.

– Хорошо, - кивнул Пес, подошел к панели и ввел какие-то цифры. Панель вспыхнула красным.