Артём сплюнул и чертыхнулся: что это накатило, что за дурацкий самоанализ, кому это надо? Поеду на родину, на могилы родных, побываю у Полины, поговорю с родителями. На первый случай этого достаточно. И вот потом определимся, будет ли второй?

В отделение, приученный Бяллером, Белославцев приходил к семи утра, короткий доклад дежурного врача, и, если ничего срочного, уходил до планёрки в кабинет. Успел изучить пару вчерашних результатов томографического обследования, в дверь постучали.

– Входите.

Вошёл мужчина, плотно закрыл за собой дверь и, не протягивая руки, представился:

– Майор Плесовских, УВД. Вот моё удостоверение.

Белославцев мельком глянул на документ:

– Слушаю. Вы по какому делу?

Майор кивнул и сел, не дождавшись приглашения. Артём смутился:

– Простите мою неловкость, видимо, мандат смутил. Так вы точно ко мне?

Майор ещё раз кивнул:

– Точнее не бывает, Артём Антонович. Я хорошо ознакомился со всеми материалами по вашей личности, не нашёл ничего даже подозрительного по нашей части, понял только, что вы человек увлекающийся, но за контакты с женщинами пусть следит полиция нравов, если таковая будет. И все-таки мне поручено если не привлечь вас, вплоть до посадки на приличный срок, то основательно скомпрометировать.

Белославцев оживился:

– Мило! И кому я столь высокому перебежал дорожку?

Майор тональность разговора не поддержал:

– Я должен убедиться, что с вами можно говорить открыто. Во-первых, по моим понятиям вы приличный, порядочный человек, во-вторых, участвовать в травле безвинного мне не очень хотелось бы участвовать, надоело, знаете ли, но дело поручено, и я обязан чем-то его завершить. А окончательное решение примут там. – Он привычно ткнул пальцем вверх.

Артём вскипел:

– Да в чем же моя вина? Я что, Родину предал, фальшивые деньги печатаю или в компартию вступил, господин майор?!

Гость поправил:

– Товарищ! Товарищ майор, но лучше называйте меня Павлом Ивановичем. А вина ваша как раз из разряда увлечений. Так мы говорим открыто?

– Мне скрывать нечего, я готов.

– Добре. Значит, так: через минуту я зову двух понятых, и мы вынимаем из вашего шкафа приличный пакет с наркотиками. Они взяты с медицинского склада по требованию нашей конторы, но ровно столько исчезло из сейфа вашего отделения, ключи от которого хранятся только у вас.

Артём быстро вынул бумажник – ключи на месте. Майор улыбнулся.

– Кто положил пакет в мой кабинет?

– Полагаю, при вашем уме вы быстро просчитаете варианты.

Белославцев прокрутил всех и, глядя на майора, спросил:

– Галина? Галина Пахомова?

– Поздравляю, у вас с логикой все нормально. Может, продолжим размышления? В последнее время вы прикасались к женщинам, обладающим властью или имеющим на неё прямой выход?

Артём встал, прошёлся по кабинету. Конечно, сразу можно было назвать Нину, но нет, не могла она так жестоко предать. Да и как она может поручить это УВД? Нет, Нина исключается, тогда кто? Ни с кем, ни с женщинами, ни с мужчинами из эшелонов выше городского он вообще дела не имел. Решил уточнить:

– Только с женщинами, Павел Иванович?

Майор засмеялся:

– До вас все ещё не доходит, что именно через женщину возникло это дело. Значит, надо искать ту, которая может найти покровительство наверху.

Артёма обожгло: Нина! После поездки в деревню и разговора с Полиной и её родителями он все время думал, как осторожно закрыть едва определившиеся отношения с Ниной. Его смущало, что он совсем её не знал, даже предположить не мог, как она станет реагировать на его заявление, что встречаться больше они не будут. Он рассуждал просто: обещаний не было, признаний тоже, просто мужчина и женщина встретились несколько раз, можно даже посчитать, сколько, друг другом остались довольны, но вот обстоятельства изменились, и надо встречи прекратить.