Я вдруг ощутила острую тоску. У меня даже оставшийся в далеком прошлом Андрей вызывал больше симпатии, нежели местные координаторы и Ко с их снисходительным превосходством. Мне не сильно нравилось в здешнем будущем. Миленько, конечно, но чересчур искусственно. Надо будет поинтересоваться, как они тут развлекаются, может, тогда меня отпустит это чувство легкой тяги к прошлому, где я могла стоять на мосту наедине с дождливым небом и сама решала, куда мне идти и с кем…

Пока я размышляла, Ларсен слинял. А Ольсен буркнул мне:

– Иди передо мной и не делай резких движений. – «Все-таки боится» – решила я и ответила.

– Я не знаю, куда, поэтому иди сам! – Ольсена я сама боялась гораздо меньше, чем Ларсена, потому что в его реакциях была какая-то предсказуемость. Он сжал зубы и нашел компромисс. Больно схватил меня за запястье и потащил за собой.

Идти оказалось недалеко. Десять метров стены. После чего Ольсен сделал резкий шаг в ее сторону и в стене открылась дверь… А я то ходила-гадала, зачем вокруг этот гладкий лабиринт. Оказалось, двери просто искусно замаскированы…

Мы вошли в небольшую комнату с мебелью, как будто сделанной из стен и пола, кушеткой у окна, интересным, намертво приросшим к потолку шкафом, и бодрым бородатым дядькой.

– О! Ольсен! Кто это с тобой?

– Саша. На адаптацию. Без подчинения.

Мужик сразу стал серьезным. Уж не знаю, что у них за проблемы с этим подчинением.

– Тогда сначала сниму показания. Саша, ложитесь.

Ну вот, начинается. Похоже, все мужчины мира сошлись на том, что я слишком опасна для общества, когда двигаюсь и говорю, поэтому решили, что меня надо постоянно накачивать и привязывать. Посопротивляться что ли?

– Слушайте! Я не согласна! Второй раз за день, третий раз за сутки. И еще неизвестно как это все между собой взаимодействует!

– Не слушай ее! Коли!

– Ольсен! – парень дернулся, потому что я впервые его назвала по имени. – Ты другие слова знаешь, кроме «коли»?

– Естественно!

Бородач решил вмешаться и начал мягко меня подталкивать к кушетке.

– Да хватит уже! – я отшатнулась. – Лучше бы объяснили, что к чему!

И бородач разоткровенничался.

– Если вы приехали с Ларсеном и Ольсеном, вам должны были ввести препарат, который улучшает адаптационные механизмы организма, подавляя такие реакции как сопротивление, удивление, панику…

– Вот! – поймала я за хвост мысль, – то-то я думаю, что как-то странно себя чувствую, даже ничего не бесит! Сильно…

Ольсен шумно задышал, всем своим видом показывая, что его-то как раз все очень даже бесит. А бородач продолжил:

– В общем, Саша, почему-то наш препарат на вас подействовал как-то не так. Вы должны были начать подчиняться.

– Я очень подчиняюсь! – возмутилась я, оскорбившись, что меня могут заподозрить в неподчинении.

– Не будем спорить! Я думаю, дело в ваших индивидуальных особенностях, не прошедших правильных органических изменений.

Вот, знаешь, дядя, я только рада! Но тебе, конечно, об этом не скажу. Даже буду сопереживать. И я с удовольствием сделала расстроенное лицо.

Доктор, напротив, улыбнулся и обратился к Ольсену:

– Ты можешь идти. Когда все закончится, я доложу. Итак, – сказал он, когда Ольсен вышел. – Наши адаптационные методики предназначены для хайеров, в основном женщин, но и мужчин тоже, если у них есть потенциал. Но вы ж не из хайеров?

– Видимо, нет. Я даже не знаю, кто это такие… Но как вы это поняли?

– Вы ведете себя естественно. Не пытаетесь покалечиться и не впадаете в буйство.

– А зачем? – пожала я плечами. – Все равно из ваших голографических заборов никуда не убежишь!

– Правильно! – рассмеялся доктор. – Поэтому я говорю, что для хайера у вас слишком логичное мышление. Но я удивлен, – сказал доктор бросив взгляд на настольный планшет, – что вы настолько умны, учитывая ваш анамнез… Впрочем, это не имеет отношения к делу. Присаживайтесь, – он указал на одно из кресел, – сейчас я расскажу вам о процедуре…