Христианство везде ищет меры, везде боится изуверства, всегда хочет, чтобы жертва была настоящая, истинная, духовная. На этом пути возникают вопросы о твоей пригодности к тому или иному пути, о твоих способностях: понесешь ли ты это, вместишь ли? А дальше – практические вопросы, как именно тебе все это делать.

Жертву Богу приносить должны все. А уже величина этой жертвы у каждого своя – будет ли это жертва повинности, обетная или жертва всесожжения. И там, где вдруг горит большой огонь и люди еще никогда такого огня не видели, они могут испугаться и подумать: уж не ложный ли это огонь? Так было с преподобным Симеоном Столпником. Он стоял на столпе, где непрестанно молился, беседовал с приходящими к нему людьми и проповедовал. До него никто такого подвига не нес. И жившие недалеко в пещерах пустынники решили его проверить.

Они пришли и сообщили Симеону общее решение старцев, по которому он должен сойти со столпа. Преподобный, услышав это, сразу же стал спускаться вниз. А старцы тут же ему и кричат: «Нет, не сходи, отче! Мы убедились, ты – Божий человек!» А если бы он остался, то они бы силой стащили его со столпа, потому что стало бы ясно, что подвиг его не для Бога совершается и он в прелести духовной. Таким образом подвиг проверяется.

Хочет человек, например, в монашество пойти или девство соблюсти. Старший, более опытный, вправе, имея относительно большую зрелость, сказать ему: «Тебе сейчас 18 лет, и ты хочешь удалиться от брака, а мне сейчас 45 лет, и я в 18 лет хотел того же. Но я понимаю, что это не так просто, как тебе сейчас кажется». Следует предупредить, что если погаснет тот огонь, который в тебе сейчас, то ты упадешь великим падением. Поэтому не стоит спешить, торопиться с обетами, постригом, с каким-то радикальным выбором в жизни. Такие советы должны звучать. На пути святого могут стоять барьеры. Святой их преодолеет, а если он не святой, то остановится. Спасем человека от ложной святости.

Прежде чем приступить к подвигам, малым или большим, человек должен узнать себя. Каждый человек неповторим. Если даже разные люди делают одно и то же, то они де-.. лают в итоге не одно и то же. Даже если они оба постятся по Уставу, то они все равно постятся по-разному. Не говоря уж о том, что есть беременная женщина и небеременная женщина, есть больные люди и здоровые, есть люди, работающие физически, и люди умственного труда. У них должны быть и посты разные. И все, что делается в мире, должно делаться, исходя из некой индивидуальности. А от педагога требуется действовать по отношению к человеку не только как к личности, но и как к природному существу.

У всех людей общая человеческая природа – нам всем нужны труд, гигиена, некая дисциплина, общение, взаимное уважение и другое. Это касается всех. А уже дальше – чему больше уделять внимание, чему меньше – решается индивидуально. И чтобы понять свое место в жизни, нужно, конечно, узнавать себя. Ведь было бы очень обидно, если бы, например, Петра Ильича Чайковского с детства заставляли фехтовать на шпаге или учить китайские иероглифы вместо того, чтобы усадить за рояль. Он получил бы, наверное, глубокую психологическую травму, потому что все равно хотел бы быть музыкантом.

Таким образом, дело педагога – угадать в человеке, какова его мера. Но педагогов таких очень мало, и каждый человек все-таки творец своей судьбы. Он должен сам себя изучать.