Через несколько недель после запуска я сидел на совещании с высшим руководством компании. Никто из вице-президентов и директоров не смотрел мне в глаза. Кто-то из начальников начал засыпать меня вопросами: сколько до этого, как долго до того, как много этого? Я возился с электронными таблицами, когда меня спросили: «Разве ты не понимаешь, как это важно?»

Я вытер вспотевшие руки о штаны и тихо произнес: «Понимаю».

«Тогда пора начать действовать соответствующе».

Я вышел из комнаты с опущенными плечами и сказал себе в коридоре: «Да уж, я действительно подвел компанию. Я был ответственным лицом. Это случилось на моих глазах».

На следующей неделе состоялась крупнейшая в том году конференция по генетике человека. Я находился в помещении, заполненном лучшими клиентами и потенциальными покупателями, когда ведущий представил нашу разработку в очень плохом свете. Остаток дня я провел около стенда в выставочном зале, снова и снова объясняя, что все будет в порядке, поскольку мы нашли решение всех проблем.

В тот вечер мы пошли в бар, чтобы расслабиться. У меня зазвонил телефон.

«Грег, это мама. Бабушка умерла сегодня».

Стоя на углу с зонтиком в одной руке и мобильным телефоном в другой, я смотрел, как коллеги заходят в бар. Мама спросила: «Ты же не думаешь пропустить похороны?»

Она была права. Я был на грани того, чтобы не пойти. Вернувшись в номер, я разрыдался, думая о том, как гордилась бы мной бабушка. Когда конференция закончилась, я сразу же полетел на похороны. Они перенесли их на день, чтобы я успел приехать.

Через несколько недель после похорон я все еще чувствовал себя подавленным. Наступил Йом-кипур, самый священный день в году для еврейского народа. Главное в Йом-кипуре – это пост, который длится от заката до заката, никто не ходит на работу, и все проводят день в молитве и размышлениях. На часах было три часа дня, я сидел в одиночестве в дальней части синагоги. Моя голова была запрокинута, а глаза закрыты. Я берег силы, поскольку последний раз ел и пил прошлой ночью.

Впереди пели отрывки из Торы на иврите. Открыв глаза, я посмотрел на перевод: «Не обращайтесь к идолам и богов литых не делайте себе». Первой мыслью было: «Поклонение идолам? В современном мире никто не поклоняется идолам, как раньше…» И тут у меня в голове прозвучала фраза, как будто ясный, тихий голос сказал: «Тебе необходимо поступить так, как будет лучше для компании». Мой желудок сжался, и я покрылся пóтом.

Мы использовали фразу «Поступи так, как будет лучше для компании» только для того, чтобы оправдать какое-то непопулярное решение, например чье-то увольнение, отмену проекта или когда просили кого-то отменить отпуск. Я размышлял о природе компании, этой аморфной сущности с логотипом бренда. И подумал: «Поступить так, как будет лучше для компании, – это не то же самое, что поступить так, как будет лучше. Боже мой, неужели я превратил компанию в фальшивого идола? Наверное, я не похож на человека, для которого семья на первом месте, если работаю по девяносто часов в неделю».

Я понял, что мои приоритеты перевернуты с ног на голову, и в тот самый момент решил, что должен перестать поступать так, как будет лучше для компании, и начал ставить интересы людей на первое место. Мне нужно было позаботиться о себе и семье.

В течение года я сократил свое рабочее время на треть, не меняя работу. Ни один человек на работе этого не заметил. Кроме того, моя карьера процветала, потому что я больше не был взвинчен и истощен.

Наладилась и домашняя жизнь. Однажды я проходил мимо двери в гостиную и остановился посмотреть, как младшая дочь играет с подругой. Эта сцена отличалась от обычной бешеной и шумной игры. Они сидели на полу, скрестив ноги, и тихо разговаривали друг с другом. Я не слышал их разговора, но они выглядели сосредоточенными и серьезными. Мои глаза наполнились слезами, когда мне предстала та часть жизни дочери, которую я никогда не видел раньше. Мне подумалось: «Если бы меня не было дома, я упустил бы этот незабываемый момент».