Тристан подошел к глубоко спящему человеку и накрыл его тонким одеялом. Затем он наклонился к нему. Кожа Риверы выглядела бледной. Тристан заметил, что несколько прядей каштановых волос упали ему на глаза. Он осторожно убрал волосы с его лица. Некоторое время он смотрел на красивое лицо Риверы. Он мог делать это, только когда тот спал. В другое время у него не хватало смелости смотреть на его лицо и особенно на глаза. Когда Тристан заметил, что глубокое, ровное дыхание Риверы изменилось, он отстранился. Ривера открыл глаза и, увидев Тристана, спросил: «Моя мама ушла?»

«Да, сэр, я послал людей проводить ее до машины», – ответил Тристан, не отрывая светлых, почти желтых, карих глаз от пола.

«Хорошо», – сказал Ривера, а затем добавил: «Ты хотел что-то сказать?»

«Ну», – сказал Тристан, понимая, что серые глаза пристально наблюдают за ним, поэтому он продолжил, не поднимая глаз: «Сэр, Палач ошибся».

«Тристан! Перестань мямлить и скажи мне правду», – сказал Ривера спокойным, но твердым тоном. Тристан прочистил горло и, тщательно подбирая слова, сказал: «Девушка, которую он держал в заложниках, сбежала», – и быстро добавил, чтобы не слишком волновать Риверу: «Он застрелил ее в последний момент. Она не сможет говорить», – добавил он. «Тело у них!» – повысил голос Ривера, нахмурившись. «Он что, с ума сошел? Как он мог допустить такое? Таким образом, он подвергает опасности и нас», – и со злостью выдернул иглу из вены с законченной сывороткой и бросил ее на пол. Из вены начала сочиться кровь. Тристан тут же взял вату из аптечки на журнальном столике, прижал ее к вене Ривера и зажал ему руку.

«Тристан, позаботься об этом. Копы не должны разоблачить Палача», – сказал Ривера.

«Да, сэр», – ответил Тристан после паузы он добавил: «Кстати, что касается другого вопроса, вы хотите, чтобы я сделал это сегодня?

Ривера некоторое время молчал и смотрел куда-то вдаль, Тристану показалось, что он не расслышал вопроса, и он уже собирался повторить его, когда последовал ответ: «Да, причем как можно скорее», – сказал Ривера.

Тристан впервые видел его столь задумчивым и начал беспокоиться. Но он достаточно хорошо знал Риверу, чтобы понять, что в данный момент бессмысленно давить на него или задавать какие-либо вопросы, поэтому он просто поклонился и вышел из комнаты, оставив его наедине с собой.

Молодой латиноамериканец, 30 лет, со стройным, спортивным телом и короткими русыми волосами, стоял за стойкой кафе, которым он управлял, и снова подсчитывал свои накопившиеся долги. Его 71-летний дедушка, Риккардо Кальдерон, вошел в кафе и увидел молодую пару, беседующую за чашкой кофе за одним столиком. Бизнес его внука в данный момент шел не очень хорошо. Увидев приближающегося деда, Матео спрятал счета в блокнот и встал, чтобы поприветствовать его.

Матео посмотрел на своего деда, одетого в элегантное пальто поверх костюма и свою любимую кепку на голове, и сказал: «Ты сегодня очень элегантен, Риккардо».

Риккардо сказал серьезным тоном: «Я иду к твоей бабушке, у нее день рождения. Я принесу ей ее любимые цветы пиона», – сказал он, обнимая маленького плюшевого медвежонка. Это был Тодди, плюшевый мишка, который был памятью о его покойной жене, и он никогда не отпускал его с рук.

Матео видел, что его дедушка был очень грустным, когда говорил о своей жене, которая умерла в молодом возрасте. Профессор Рикардо Кальдерон, некогда блестящий ученый, уволился с работы после того, как 58 человек, включая его жену, были убиты вирусом, который разбился в результате случайного происшествия в его лаборатории. Риккардо, который никак не мог пережить это событие, впал в тяжелую депрессию. Поэтому Матео и его семье пришлось нелегко. Все их активы были конфискованы. Они смогли спасти только дом, в котором сейчас жили. Позже, когда отец бросил их, матери пришлось в одиночку нести бремя всей семьи. Даже сейчас они едва сводили концы с концами.