Фамилию тоже знает?

Конечно, знает!

— Откуда... — выдавливаю из себя, всё ещё пытаясь переварить прозвучавшее.

Со стороны мужчины слышится ещё один усталый вздох.

— Я в курсе даже о том, почему Ханна Бекер предпочитает на завтрак арахисовую пасту, а не малиновый джем, — покровительственно сообщает Закери. — Такая уж у меня задача: тщательно подбирать свой персонал, учитывая даже мелкие детали, — прищуривается и слегка склоняет голову набок, по-новой рассматривая меня с головы до ног. — Неужели думаешь, что при всём при этом я не знаю, с кем она живёт и общается?

В лазурном взоре вспыхивает отчётливая насмешка.

Становится обидно. И я не вижу ни единой причины, по которой было бы необходимо придержать это при себе.

— А это вообще законно? — складываю руки на груди. — Собирать досье… На всех подряд, — дополняю, отзеркалив его позу.

Понятия не имею, откуда во мне берётся столько смелости, но раз уж убивать меня никто не собирается… Лучшая защита — нападение.

— Законно? — переспрашивает всё с той же насмешкой мужчина. — Вот проникновение на частную территорию без ведома владельца — точно незаконно, — вмиг меняет тон на серьёзный. — Об этом тебе сейчас стоит думать. И о том, какие последствия тебя теперь ждут. Не обо мне, Софи…

Раздается звук входящего звонка — блондин отвлекается на него, так и не договорив. Выслушав абонента на том конце связи, он заметно хмурится и произносит в ответ короткое: “Да”. Проходит несколько секунд, а в кабинете появляются четверо из числа службы безопасности клуба, судя по тому, во что они одеты. Ни одного из них я прежде не видела.

Здоровенные мужчины, хранящие на лице непробиваемую маску тотального безразличия… Вот теперь мне действительно страшно. Особенно если учесть, что хозяин кабинета поднимается со стула и направляется на выход.

— Мою машину возьми, — отпускает сухой комментарий, достав из кармана брюк автомобильный брелок, бросив тот близстоящему.

Поймавший ключ понятливо кивает.

— А… — всё, на что меня хватает.

Выходит слишком жалобно, да и не содержательно. Но на большее дар речи оказывается не способен. К тому же воображение подленько рисует картинки ближайшего будущего, в которых мне совершенно точно ничего хорошего не светит. Кислород в лёгких неожиданно заканчивается, и я начинаю задыхаться. На этот раз без посторонней помощи. Сердце заходится в бешеном темпе. Вот-вот выпрыгнет из грудной клетки, если такое вообще возможно. Неудивительно, что у меня не остаётся никаких сил сопротивляться, когда один из охранников подхватывает под руку и вынуждает подняться на ноги.

Только непонятным чудом умудряюсь сохранить вертикальное положение…

Впрочем, не об этом я сейчас должна думать.

Совсем не об этом…

— Мистер Райт! — зову главного виновника своего состояния.

Он нехотя оборачивается, застывая в открытых дверях.

— Ханна… Она не виновата. Это я настояла, — оправдываю подругу. — Не наказывайте её, пожалуйста, — дополняю совсем тихо, не слыша своего голоса.

Удары собственного пульса звучат во сто крат громче, отражаясь в подсознании многократным эхом, подобно колокольному звону.

Уж не знаю, на что я рассчитывала, вкладывая в направленный на мужчину взор как можно больше мольбы, но очередное игнорирование задевает разум болезненным уколом безысходности. И мне стоит огромных усилий прикусить себе язык, дабы не выразить это вслух. Ведь Закери ни звука не произносит. Вообще никак не реагирует на мои слова. Просто разворачивается и уходит.

— Мисс Агилар, — заговаривает мужчина, который до сих пор помогает мне держаться на ногах. — Идёмте.