Мама вздыхает.

– На лужайке следы от машины, Джейк, и я хочу поскорее их убрать. Можно впустить Отиса? Он расстроился.

Отис, самый ранимый в мире пес, скулит под дверью, и мне стыдно, что я на него гаркнул.

– Да, пусть войдет.

Мама впускает его, и он сворачивается рядом со мной на одеяле, довольный, что дышит одним воздухом с хозяином. Я чешу его за ухом – своеобразное извинение за несдержанность. Мама закрывает жалюзи, чтобы солнце не светило мне в глаза, и, выходя, закрывает за собой дверь.

Суп цвета крови, который она оставила, обжигает мне язык, я одним жадным глотком выпиваю воду и пишу ответы друзьям. Они шлют искренние поздравления с моей победой, которые я игнорирую. Потом пишу Тиган:

Зачем ты нас записывала?

Она не отвечает.

Я смотрю сквозь пластинки жалюзи на соседний дом, где живет Джесс, и пальцы нерешительно зависают над экраном. До смерти хочется написать ей, но что я скажу? «Извини, я тебе изменил»? «Пожалуйста, прости меня»? Как объяснить, что я надрался и испортил лучшее, что у меня было в жизни? Я так боялся потерять ее, когда она поступит в колледж, а потерял еще до начала выпускного класса. Вот кретин.

Я останавливаюсь на простой фразе: «Позвони, пожалуйста», – бросаю телефон и пытаюсь уснуть. Из головы, однако, не идет вчерашний вечер: кружевное бра Тиган, ее гладкая кожа, рюмка текилы с надписью «Выпей меня», Джесс около бассейна. Мы поссорились, потому что она хотела уйти с вечеринки пораньше. Я, кажется, назвал ее занудой. Зачем я полез спорить? Джесс права: вечеринки переоценивают. Нужно было послушаться ее.

Весь день я игнорирую телефон, который разрывается от звонков. Проклятое видео разлетелось по школе мгновенно. Брендон Рид, он же Оператор, опубликовал на «Ютьюбе» запись, как Джесс смотрит трансляцию, и этот ролик тоже стремительно разошелся. Мэнни держит меня в курсе, сколько просмотров он набрал: почти сто тысяч.

Брендон назвал видео «Говнюк разбивает девушке сердце: прямой эфир!». Это отредактированная версия, без особого натурализма: мы с Тиган мелькаем на экране, но настоящая звезда тут Джесс. Секс подразумевается, однако непосредственная реакция девушки на измену парня выглядит такой безыскусной, неподдельной… искренней. Видео отражает реальную жизнь, потому оно и стало вирусным. Когда количество просмотров превышает сто тысяч, я выключаю телефон.

Пусть мне только попадется этот Брендон Рид – я из него весь дух вышибу.

Я снова ложусь на кровать, заложив руки за голову, и таращусь в потолок. В том, что случился секс, виноваты мы оба, но видео – исключительно на совести Тиган. Она, видимо, включила камеру до того, как мы вошли в ее спальню. Все спланировала, стерва: разом и отомстила мне за то, что бросил ее, и унизила Джесс. Я уже не «легко отделался». И хуже всего, что я попался на удочку.

Около двух часов дня я доедаю томатный суп, уже холодный, и допиваю воду, образовавшуюся на дне стакана, когда растаял лед. Полегчало совсем чуть-чуть, но я выбираюсь из кровати и иду в душ. Выходя с полотенцем на бедрах из ванной, я сталкиваюсь с младшим братом. Он с подозрением оглядывает меня.

– Ты заболел? Видок неважный.

Я заставляю себя улыбнуться.

– Да нет, клоп, просто устал.

– Значит, микробов у тебя нет?

Когда отец умирал от рака, Коулу было пять лет, и он не понимал, зачем нужно так тщательно мыть руки перед визитом к папе. Он решил, что отец скончался от вируса, и, хотя мы ему все объяснили, Коул не прекращал войну с микробами.

– Если и были, то уже сбежали, – заверяю я, поднимая руки, как хирург перед операцией.

Коул бочком протискивается мимо, чтобы не коснуться меня.