Вскоре дрова для костра были собраны, и запасливый Кой-Как, достав спички, зажег костер. Костер запылал, отодвинув от плотины надвигающуюся темноту. От костровища повеяло теплом. Все живое потянулось к нему, чтобы подсушить намокшую одежду и свои шкурки.

– Теперь, можно и закусить, – сказал Леший и, порывшись в своей котомке, вытащил кусок копченого мяса.

– У меня тоже кое-что запасено, – поддержал деда Лесовик и добавил к столу несколько морковок и большое яблоко.

– Вот это да! Ну, ты просто – молодец! С тобой не пропадешь! Теперь нам и ночь не страшна. Жаклин, надо нырнуть, наберем разных подводных корешков, а то эта пища нам не очень подходит. Мы скоро. Вы тут накрывайте стол, – говоря это, Водяной обнял Жаклин и нырнул в воду.

Лесовик, отрезав куски мяса, поделился ими с лисами и енотом, часть яблока он отдал ежику. Тот с удовольствием съел половинку, остаток наколол на иголки, свернулся в клубок и заснул.

Кикиморята сделали прутики и, наколов на них кусочки мяса, обжаривали их на костре. Над водой поплыл аппетитный аромат. Вскоре появился Водяной, держа в руках большую охапку корешков. Большую часть он отдал бобрам. Старый бобр от всех поблагодарил его и вместе с остальными бобрами потащил кучу в свои норы, где их ждали голодные семьи.

Водяной захрустел корешками. Съев все, он развалился на плоту и вскоре его храп уже разносился над гладью воды. Остальные, придвинувшись поближе к теплу, с удовольствием ели разогретые кусочки мяса, делясь ими с ненасытными лисами. Морковку грызли зайцы, смешно держа их в своих натруженных лапках.

Ночь полностью вступила в свои права. Небосвод был весь засыпан звездами. Появилась Луна.

– Завтра будет очень жарко, – промолвил Леший, – пора спать.

– Дед, ты ложись, мы посмотрим за костром, не волнуйся, – предложил Лесовик.

– Да, да, мы справимся, мы не хотим спать, – поддержали его кикиморята.

– Молодец! – сказал Леший. – Когда-то и я, бродя по бурелому, мог не спать несколько дней. Теперь же без сна ни как. Ладно, надеюсь на вас. Лисы, а вы, внимательно слушайте лес, в случае чего, сразу будите.

Выбрав место посуше, он лег и быстро заснул. Ребята подбрасывали дрова в костер и тихо переговаривались между собой, делясь впечатлениями о прошедшем дне. Лесовик чесал за ухом лисенка, приткнувшегося к его ноге. Было тепло и радостно, ничто не напоминало о страшных и беспощадных щуках, которые где-то замерли в засаде и ждали подходящего момента, чтобы отомстить за поражение. Да, это была не их победа!

Однако, усталость, накопившаяся за такой длительный и богатый событиями день, давала о себе знать. Назавтра предстоял трудный день, надо было хорошо отдохнуть. Поэтому было решено дежурить по очереди, а остальным – спать. Первым приступил к дежурству Лесовик. Кикиморята, приткнувшись к Лешему, вскоре заснули. Где-то на горизонте появилась светлая полоска. Наступал новый день.

– Так у меня скоро все будет готово, – произнес Домовой, выходя из избы.

Он был похож, на хлебного человечка, только что испеченного и вынутого из печи. От этого большого, румяного тела, в красочном переднике, обсыпанном мукой, веяло добротой и радушием. У него было крупное лицо с постоянно широкой улыбкой. В густых бровях и мохнатых ресницах прятались его большие круглые глаза. На голове, слегка съехав в сторону, сидел белый поварской колпак, тоже испачканный мукой. Было похоже на то, что он решил угостить гостей своими изысканными булочками.

– Это мой хозяин. Весь дом держится на нем, без него я бы не знала, что делать с детьми. Сама видишь, Яга, часть детей носится по двору, другая, только что вернулась с реки, и по лукавой улыбке Синеглазки я подмечаю, что они либо уже что-то натворили, или еще только замышляют это; тем более что с ними был твой Врун – известный хулиган и пройдоха. Так что, покоя мне не было и нет. Ты еще не видела моих самых отчаянных сорванцов. Яга, ты ведь знаешь, какая я была в детстве, помнишь все наши проделки? Так вот, если меня взять столько раз, сколько пальцев на твоих руках, то и этого будет мало, чтобы угнаться за этой троицей. Но, люблю их! Как у них все согласовано! Один задумывает, другой делает, третий куда-то уже тащит. Вот в нём-то все и дело. Ну, сущее веретено. Пусть только вернутся, я с ними разберусь! – все более распалялась Кикимора.