Джордж обнял ее. Он был большим и крепким. Когда свекр ее обнимал, она снова чувствовала себя маленьким ребенком в полной безопасности. Элизабет хотела постоять так еще, но Джордж отстранился, хлопнул Эндрю по спине и подошел к плите, вдыхая доносившийся аромат.

– Пахнет вкусно, – присвистнул он.

Элизабет подумала, не лжет ли и он. Для нее на кухне пахло как в столовке начальной школы во время обеда.

У Джорджа с Фэй был крепкий брак. Она это ценила. Ее родители были несчастны вместе, но продолжали извращенно страдать. Самым большим ее желанием было, чтобы они стали нормальными, чтобы проснулись однажды утром и поняли, что любят друг друга несмотря ни на что.

Все детство Элизабет провела в роли судьи. Она могла зайти в комнату и в одно мгновение оценить обстановку: понять, ругались ли родители и по какому поводу. Когда отец изменял, мать рассказывала ей об этом как подруге. Она не скупилась на подробности. И была одержима тем, чтобы быть худой, красивой и, что важнее всего, молодой. Постоянно заставляла дочерей использовать крем от морщин, когда они учились в средней школе. Садилась на самые причудливые диеты и вынуждала их к ней присоединяться. Она голодала и побуждала их делать то же самое. Она хвалила их за худобу и ругала, когда дочери не выглядели на максимум своих возможностей. Она придумала для них троих игру: они смотрелись в зеркало и по очереди указывали на недостатки друг друга.

– Никто не скажет тебе, когда ты выглядишь дерьмово, – говорила их мать. – Женщина должна быть самым строгим своим критиком.

Теперь любой разговор о теле вызывал у Элизабет дискомфорт. При всем этом она считала, что ущерб, нанесенный ей, был минимальным, учитывая все обстоятельства. Ей повезло иметь учителей, которые говорили ей, что она умна, которые поощряли ее способности. Ее крестный отец был журналистом. Он разглядел в ней задатки писателя.

Шарлотта же выпорхнула из-под материнской опеки существом совершенно поверхностным. От природы она и так была стройной и симпатичной, вдобавок часами укладывала по утрам волосы и красилась. Никого не удивило, когда она стала самопровозглашенным инфлюэнсером с кучей подписчиков в «Инстаграме», что подразумевало фотографии в купальнике на многочисленных островах Карибского бассейна.

Их родители развелись, когда Элизабет исполнилось восемь лет, а Шарлотте пять. Мать сбежала в тот же день, когда были подписаны все бумаги, оставив дочерей на попечение няни и отца, которого девочки, впрочем, видели редко. Когда мама вернулась шесть месяцев спустя, они с отцом каким-то образом вновь сошлись. Родители никогда и никак это не объясняли. Какое-то время отношения между ними складывались даже слишком хорошо, пока все не вернулось на круги своя.

Когда Элизабет училась уже в средней школе, родители не жили вместе около года. Однажды, ближе к концу этого периода, она спросила у матери, почему они с отцом расстались, на что мать ответила:

– А с чего ты взяла, что мы расстались?

– Наверное, с того, что папа живет в летнем домике, – зло бросила удивленная вопросом Элизабет.

– Ты поймешь, когда станешь старше, – заявила тогда мать. Эта часто повторяемая фраза раздражала Элизабет, потому что она чувствовала ее лживость, но не могла ее опровергнуть.

К тому моменту, когда она выпустилась, родители вновь были вместе и держались за руки на церемонии вручения дипломов.

С тех пор прошло почти два десятилетия – достаточно времени для того, чтобы она перестала переживать, сохранят ли они брак. С возрастом родители не стали более счастливыми или менее жестокими, но теперь они постарели. Элизабет решила, что им наконец удалось перерасти собственное непостоянство. И вот два года назад они расстались в очередной раз. Отец практически сразу же встретил кого-то во время рабочей поездки в Аризону и переехал к ней в Туксон. Он ускорил развод, заставив Элизабет с Шарлоттой задуматься, не планирует ли он жениться на этой женщине, которую никто из них еще не видел.