- Он вас ожидает, встреча назначена? – на не менее чистом английском спросила голова.

- Нет, но у нас к нему дело. Он дома?

- Как о вас доложить?

- Мистер и мисс Джонсоны, владельцы ювелирного магазина «Shur» - Лондон, столица Королевства Великой Британии.

- Ожидайте.

- Магазин «Шур»? – удивился я и задал этот вопрос Лилит.

- Что первое пришло в голову. Авось прокатит.

- Лучше бы ты магазин назвала «Авось». Меня бы не светила.

- Ага. Лучше. Не подумала.

Часть 3

Господин Камаль нас принял. В дом мы не попали, разговор произошел за чашкой восхитительного цейлонского чая в беседке. Мы поговорили о нашем «семейном бизнесе». Лилит показала какие-то фото ювелирного магазина, которые она нарыла в сети и бессовестно присвоила. Мы рассказали и перспективах, о предстоящем развитии «бренда» и выходе на иностранные рынки. «Именно поэтому мы готовы рассмотреть вопрос заключения долгосрочного контракта на поставку тааффеита».

Слова Лилит подтвердила суммой на экране смартфона, которую она набрала на встроенном калькуляторе. Цифры Рамзи не поразили. И вообще, он как-то сдулся после того, как мы подняли тему тааффеита. Нет, отказа не было. Господин Камаль начал предлагать нам другие драгоценные камни, заверяя в их превосходстве и качестве, размерах и прозрачности, индивидуальности оттенков и прочая, прочая, прочая.

Разговор превратился в рефрен. Мы ему про Фому, он нам про Ерему. Никакого конструктива. Пришлось брать «священное животное Индии» - быка за рога.

- Господин Камаль, - обратился к нему я. – Ваши предложения нас заинтересовали, но, как бы это выразится, они не уникальны. Мы готовы заключить с вами сделку на миллионный контракт. Это поможет вашей компании выйти из «середнячков» и стать серьезным игроком на рынке. Мы уже говорили, что в наших планах – международная торговля. Силы и средства в виде активов для такой интервенции имеются. Смею вас заверить. Выгода для обеих сторон – вашей и нашей – на лицо. Но и у нас есть пинвесторы. И вся суть в том, что они также хотят эксклюзива. В частности, в виде тааффеита. Я понимаю, что больших объемов этого редкого камня ожидать не стоит, но достаточно всего парочки-тройки экземпляров в течение, скажем так лет пяти-семи. Это поднимет наш авторитет, как серьезных и деловых людей. Поднимет и ваш, как регулярных поставщиков.

- Я это понимаю, но я не принимаю решения в одиночку.

- Конечно, вам нужно обсудить наше предложение с коллегами. И окончательный вердикт мы с удовольствием узнаем через пару недель, когда снова приедем на Цейлон, - я специально назвал Шри Ланку старым именем, подчеркнув свою «британскость», для которых даже сегодня свободные государства остаются колониями Англии. – Но, в качестве доброй воли, не могли бы вы продать нам тааффеит, который мы знаем у вас имеется, так сказать, в приватной обстановке. О сделке не узнает никто. За ценой мы не постоим, а привезенный нами камень станет доказательством для инвесторов, что с нами, а значит, и с вами, можно делать бизнес. Повторюсь, наша маленькая сделка останется между нами – тайной, за семью печатями. Это даже не продажа, а обмен. Вы обменяете Вашу семейную реликвию на фунты стерлинги с цифрой «три», подкрепленной шестью нулями. При этом, мы покупаем кота в мешке. Ведь камень мы даже не видели, но готовы за него заплатить. Решайтесь. Рамзи задумался, завис минут на пять, производя мозговыми шариками шевеление, потом ответил. И мы поняли, лед тронулся, Камаль сдался. Жадность – не порок, а отличный бонус при заключении сделок:

- Я бы предпочел взять наличными, чтобы переведенные мне деньги не светились в банковской системе.