– Ты почти уничтожил мою личность! Стёр из памяти уйму всего.

– Я убрал только травмирующие моменты, – вдруг успокоился учитель и откинулся на спинку дивана.

У меня перехватило дыхание: что же такого происходило ещё более ужасного и унизительного, если даже те обрывки, которые сохранились в моей голове, вызывали приступы тошноты?

– Это преступление. Какими бы мотивами оно не было обусловлено, – заключил Марсель. – За это вы, учитель Сёртун, понесёте наказание. Неоспоримые доказательства вашей вины у нас есть. В отдел назначим нового Феникса. Думаю, Арма пока с этим справится.

– Справлюсь, что поделать, – старуха пожала плечами и как-то брезгливо посмотрела на Сёртуна.

– Ну а вы, Ада, что нам скажете по поводу выполнения псевдо-задания учителя и той информации, которую удалось собрать? – теперь Марсель сверлил взглядом меня.

– Я не могла отказаться от задания. Мне было страшно, не хотелось терять руку. Я же не знала, когда… Когда встретила Дена, что он – сущность. А потом уже было поздно. Поэтому согласилась на всё, – я бросила беглый взгляд на каменное лицо Льётольва и продолжила, – но ситуация изменилась. Льё и Ден… То есть, Льётольв и Денеб оказались не такими, как я думала. Нам удалось подружиться. И помогала я им по дружбе, а не по принуждению. И… – я набралась смелости, даже дерзости, выпрямила спину и гордо посмотрела в глаза Марселю, заставив его чуточку покраснеть, – хочу оставить работу и быть свободной. Пусть даже и отступницей.

– Ах-ха-ха, она забавная. Денеба можно понять, – звонко рассмеялся Мот, продолжая наблюдать за нами от окна. – Чудесная птичка.

– Давайте без фамильярности, – буркнул с дивана Истиль.

– Как скажете, милостивый Феникс, – отвесил поклон Мот и замолчал.

– Отступница – это прекрасно, – Марсель неожиданно встал и вышел в центр комнаты, опустился на самый близкий ко мне стул и зашептал проникновенно, – но что делать с вашим участием в искажении влияния, которое вы трое совершили незаконно?

– Это был эксперимент. И довольно удачный, – без тени сомнения ответила я. Мне порядком надоело “разбирательство” и я просто хотела поскорее уйти.

– Ада. Мы можем рассматривать этот эксперимент, как преступление. Ты понимаешь? – Марсель пристально смотрел мне в глаза, иногда пробегая взглядом по лицу. – Или другой вариант… Место Сёртуна теперь свободно, и ты отличный кандидат…

– Нет. Я не желаю этого.

– Не забудь про связь с сущностью. Её надо изучить, – крикнул от окна Мот.

– Позже. Пусть развлекаются, если хотят. Пока есть время.

– Угрожаете? – вдруг ожил Льё.

– Предупреждаем. Ладно, – Марсель встал. – На самом деле, мы давно уже всё решили. Сёртун отправляется в тюрьму, как только уладим формальности, приступим к принудительному искажению. Есть подозрение, что он подвергся влиянию.

– Не справитесь, – буркнул Сёртун, запахивая свою мантию.

– А вы, Ада и Льётольв, обязаны вернуться в Московский буфер в ближайшие сутки. Без права его покидать до особого разрешения. Займёмся вами чуть позже, – проигнорировав Сёртуна и злобный взгляд Ужаса, резюмировал Марсель. – Счастливо!

Льё встал, подавая мне руку. Я уцепилась за его ладонь, как за спасательный крюк, ноги во время сидения затекли и теперь дрожали. Сёртун тут же метнулся к нам и схватил меня, зашипев на ухо:

– Я тебя ещё достану! Ада!

Льё отпихнул его, загородив меня собой.

– Оставь её. Ты мерзкий преступник. Жаль, что столько лет тебе удавалось это скрывать. Но теперь ты до неё не доберешься. Никогда. И пальцем больше не тронешь, ясно?!

– Смелый какой… Кто же будет её защищать, потаскуху?! – в гневе заорал учитель.