– Ты там чего делаешь?

У «калитки», от которой я смогла отойти максимум на пятнадцать шагов, стояла приятной наружности молодая женщина лет тридцати, в длинной цветастой юбке, белой рубашке и с платком на голове. Смуглая кожа, такие темно-карие глаза, что кажутся чёрными, тонкие губы и немного курносый нос, невысокого роста и миниатюрного телосложения. Она смотрела с интересом и нескрываемым любопытством, вытирая руки о кухонное полотенце. Наверное, эта женщина готовила и увидела меня в окно. Надеюсь, она не наблюдала, как я хожу на одном месте, а до этого пыталась сломать её «забор»? Было бы неловко…

– Задумалась немного, – поднимаясь с земли и отряхивая свою пятую точку, сказала я, глядя на женщину, – простите.

– За что же ты просишь прощенья? – Удивлённо спросила она.

– За то, что отвлекла Вас и побеспокоила?

Да, это было больше похоже на вопрос, но я немного растерялась, либо же от голода и усталости мой мозг отказывался соображать нормально. Женщину это видимо развеселило. Ну, мне не жалко, ещё немного и мне станет абсолютно всё равно на всё происходящее вокруг безобразие. Были бы силы, я бы и анекдот рассказала, и песенку спела.

– Как ты оказалась здесь и почему решила задуматься именно у моего дома? – Отсмеявшись, она снова обратилась ко мне.

Тут моё сознание ко мне вернулось, ненадолго, правда, но стоит и за это его поблагодарить. Вспомнив кто я, где, почему и как собственно здесь очутилась, выдала на одном дыхании:

– Я вчера вечером заблудилась в парке, сама не поняла, как оказалась в лесу, а потом та змея и я побежала, остановилась, когда упала, а потом ещё и отключилась! А утром в себя пришла и вот к деревне вышла, хотела спросить, как мне в город вернуться?

Тётенька посмотрела на меня сверху вниз, а потом обратно, прищурив взгляд и подняв брови с подозрением или удивлением, но спросила она с каким-то странным весельем в голосе.

– Говоришь, одну ночь в лесу провела?

На это я смогла только кивнуть, в горле пересохло, в голове опять помутилось, перед глазами снова всё закружилось. Сознание решило, что оно сделало достаточно и собиралось вновь меня покинуть.

– Если до города добираться, то через лес двое суток уйдёт, и то если верхом, пешему дней пять идти. – Начала нести какой-то бред эта с виду адекватная женщина. – А потом ещё трое суток верхом или десять дней пешком. Уверенна ли ты, милая, что ты в Фризонском парке заблудилась?

И что её опять развеселило? Но на этом моё сознание решило, что пора спасаться бегством и всё померкло. Вот и хорошо, полежи Вероника, отдохни, а то совсем уже ничего не улавливаешь. Пятнадцать суток пешком до города? Или пять дней, но верхом? Не, верхом конечно лучше, но я до сегодняшнего дня лошадей только в кино видела. Не-не-не, не умею я верхом ездить. Да, что за бред?! Какие пять-пятнадцать суток? Меньше 24х часов назад я в автобус села, до универа доехать! Я что по лесу две недели бегала? Или в отключке столько пролежала? Тогда логичнее, подумать, что меня просто сожрал тот питон и сейчас, пока он меня переваривает, я ловлю глюки.

В себя пришла резко. Выбора у меня не было. Когда на тебя льют ледяную воду, в себя приходишь быстро и качественно, а главное, полная сил и желания жить, и немного убивать, да.

– Очнулась, наконец. – Надо мной стояла моя новая знакомая. Хотя нет, не знакомились ещё. – Ты в первый раз в обморок свалилась?

Первый шок от пробуждения прошёл, осмотревшись, я поняла, что нахожусь во дворе, у домика с жёлтой крышей. Сижу на широкой деревянной скамье, обтекаю. Всё такая же голодная, уставшая и ничего не понимающая. Женщина, не дожидавшись ответа на свой вопрос, а может он изначально был риторическим, ушла в дом, но быстро вернулась с большим полотенцем.