Первой не выдержала Захариха. Будто отыскивая опору, она, привалившись локтём к прилавку, каким-то непонятным тоном, не то вопросительным, не то заискивающим, не то вкрадчивым, начала традиционно издалека. Как бы ни о чём. Про погоду, картошку в яме, про здоровье вообще. Однако тему разговора, как лоскутное одеяло в студёной избе, женское сообщество стало незаметно перетягивать на свою сторону.

– Неводник, стало быть, на воду спустили?

– Спустили, – кивнул Федот.

– Ну и как?

– Хорошо. Андрею прибыль в хозяйство, – ответил Федот и улыбнулся.

– А ты, стало быть, Андрюша, за большой деньгой собрался? – будто сорока стрекотала Райка.

– Собрался, – недовольно буркнул Андрюха.

– Значит, обмывать это дело будете? А как же иначе? Иначе нельзя, лодка плавать без этого не будет, – продолжала лезть под кожу Райка.

Выручил всех Федот:

– Нет, пожалуй, без выпивки обойдёмся, – начал он негромко. – Перво-наперво в баньку сходим. Потом поужинаем, как положено, после чай с вареньем пить будем. Витя про Ленинград расскажет, про друга своего Осю, какие он стихи красивые пишет. Потом телевизор смотреть будем. После новостей сегодня, не забывайте, «Голубой огонёк». Так и отметим. А что, разве плохо?

Клавдия, чтобы не прыснуть от смеха, закусив губу, делала вид, что с интересом смотрит в окно. Захариха ещё какое-то время хорохорилась, но вскоре скисла окончательно. На том вроде бы и закончиться всему. Однако никак не могла успокоиться учётчица Катерина. Она со всей женской проницательностью навела прицел лазоревых глазок на Федота и с присущей только ей любезностью вдруг заговорила:

– Скажи нам, Федот, на милость. Что же надо сделать нашим мужикам, какую микстуру принять или заговор прочитать, чтобы стали они опять такими же, как в молодости? Чтобы нас любить опять стали, по хозяйству помогали бы, пить чтобы, наконец, бросили. У тебя-то вот всё получилось. Знаешь ты, стало быть, секрет. Поделись, Федот, будь человеком!

Федот непонимающе смотрел то на одну, то на другую женскую особу. Потом в глазах его сверкнула лукавая искорка.

– Мужики ваши и так что надо, – расплылся он в широкой улыбке. – Чего им употребить? Не знаю. Пусть попробуют вон те пряники развесные. Мне они очень даже помогли.

Бабы переглянулись, не понимая, о чём это Федот.

Шутка, решили они, а зря…

Красный Яр – Уват – Советск, 2015 г.

Страдания и радости боцмана Сидорова

Вся эта история началась, когда СРТР «Яхонт» вместе с пятью судами флотилии, покинув район промысла, бросил якорь на рейде африканского порта Лабиту в Анголе для заправки водой и мелкого ремонта. После пограничников и таможни жизнь на борту ожила. Со всевозможными целями между причалом и судами на рейде начали сновать проворные ланчо, а истосковавшийся по земле мужской контингент под разными предлогами стал искать причину поскорее сойти на берег. Одним хотелось найти питейное заведение поприличнее, другим – кинуться в объятия сговорчивых прибрежных красавиц, третьим – и то, и другое вместе. Любовь, как известно, штука коварная, но пока всё обходилось…

У кого-кого, а у боцмана Сидорова во время якорной стоянки забот хватало. Влечение к прекрасному полу ему тоже было не чуждо. Ничего не поделаешь, природа. Так что по истечении нескольких дней вслед за молодняком отправился на берег и боцман – «размагнититься» от повседневных забот. Никто не знает подробностей, что там пошло не так, что не получилось на его любовном поприще. Только вернулся он на борт поздно, неразговорчивый и злой.

Нрав Сидорова и его тяжёлый кулак знали все, потому лишних вопросов старались не задавать. На судне боцмана не зря зовут просто, но ёмко – Дракон.