– С двумя головами?

– Ага. Представляешь, она подумала, что у нас существуют двухголовые люди. Вот идиотизм. – Костя снова рассмеялся, а Жанна совсем ничего не понимала. Её, что не существует? Она посмотрела на свои руки. Они были вполне реальны. Посмотрела на сидящих друзей за столом, они тоже были реальными, но теперь обсуждали её так, и так с неё смеялись, что она подумала, а может это дурной сон? Дурной сон, с которого они так смеялись?

Жанна встала со своего места и подошла к столу.

– Прекратите! Прекратите, немедленно. Почему вы ведете себя так, как будто меня тут нет?

Саша мельком взглянула на неё, фыркнула и заговорщически подмигнула Косте. Тот понимающе ей улыбнулся. И тут с Жанной, что то произошло. Она почувствовала, как откуда-то изнутри, очень медленно стала подниматься волна гнева. Она нарастала, как терпение, которое она испытывала с самого первого дня, когда очнулась в этом чужом для неё мире. По венам, теперь бежала не просто кровь, а страшная ненависть ко всему, что тут происходило. И её прошлая жизнь. И катастрофа. И спасение. И вынужденное существование. И смех этих людей. Она не позволит над собой издеваться. Никому. Никогда. Почему же раньше она молчала? Почему спокойно приняла свою судьбу? Почему безропотно слушала других и делала то, что ей велят?

Словно горячей волной страха, томящуюся внутри, которая стала вдруг чужеродной в её организме Жанну вместо слов ненависти ко всем, вдруг стошнило. На ковре, вместе с остатками непереваренной пищи оказался небольшой овальный прибор.

– Ну, наконец-то, – Саша резко встала, и подбежала к Жанне. – Быстро садись. Сейчас тебя может вырубить.

– Оставь меня, – Жанна чувствовала, как ей становилось плохо. Голова кружилась и в неё словно вбивали раскаленные гвозди.

– У тебя есть? – она, словно сквозь вату, слышала Костю.

– Да. Мне тётка Матрёна дала. Достань в кармане шубы. Лежи, – сказала она строго Жанне. – Не суетись больше, мы тебя не обидим. Всё хорошо. Так нужно было. Поняла? Держи! Пей небольшими глотками. Вот так. Молодец. – Саша держала её раскалывающуюся на части голову и помогала ей пить. – Теперь спи. Потом я всё тебе расскажу…

Засыпая, Жанна чувствовала на губах вкус молока.

Они шли долго. Ночью. Жанна замерзла и хотела спать. Но Саша сказала, что нельзя останавливаться. Даже Костя бодро переставлял ноги и ловко орудовал костылями. В поселении было тихо. Дежурные ходили по периметру больше для собственного успокоения, чем для защиты поселка от неизвестного врага. Нападений не было уже много лет. Ни от людей, ни от животных. Поэтому, когда трое друзей тихонько прошли за Здание Советов, дежурный их не заметил. Возможно, это было и потому, что накануне его напоили таким огромным количеством успокоительного, что он не услышит даже собственных мыслей.

– Нас должны ждать сани, – тихо сказал Костя девушкам. – Сразу прыгайте в них и ложитесь на дно. Укроетесь шкурами, что бы часовой на выходе не услышал вас. И тихо! Понятно? – это было адресовано самой Жанне. Она устало кивнула головой. Скорее бы эти сани. И теплые шкуры в них.

Совершенно бесшумно из-за общежития для старателей появились сани. Они были без габаритов и плавно плыли в воздухе к стоящей в тени троице.

– Приготовьтесь, – скомандовал Костя. – Сани подлетели вплотную к зданию, Костя сделал шаг вперед и схватился за борт. Быстро закинул внутрь костыли, подтянулся на руках и оказался внутри. Протянул руку сначала Жанне и помог ей забраться, следом, внутрь залезла Саша.

Как только они оказались внутри, то сразу легли на дно. Костя накинул на них шкуры, а сам, отсканировав отпечаток большого пальца на пульте управления, вывел сани из автономного управления. Ввёл код программы слежения, и сани стали невидимы для окружающих. Теперь предстояло самое главное. Нужно было тихо покинуть территорию поселения, так чтобы часовой их не услышал. Если глаза его, они смогли обмануть, то обмануть слух было намного сложнее.