– Как хоть зовут тебя?! – крикнула я ей вслед.

Она остановилась. Посмотрела на меня снизу вверх, как мышь на удава и обречённо прошептала: «Галя…»

Я выглянула в окно кухни. Девушка прыгнула на заднее сиденье ожидавшего её такси. Зачем приезжала? Нда… Она хоть и стройненькая девочка, но мне – проиграет!

А я вернулась в комнату и вместо очередного заказного шаржа нарисовала Галю. По памяти.

Муж задержался в этот день. Но не надолго. На ужин были его любимые отбивные в кляре.

Прошло много лет. Я мечтала выйти на пенсию и уехать жить в деревню. Как мечтала, так и сделала. Собираясь на поселение в домик в черёмуховой рощице, собрала в ящик всё, что мне дорого: любимые книжки, рукописи, рисунки… Муж помогал мне разбирать ящики с этими тезисами из моей жизни… В раскрытые окна влетали черёмуховые лепестки. Воздух здесь такой, что хоть ножом режь и на хлеб мажь… Муж достал из коробки рисунки, не удержал их, и они рассыпались по полу. Он их начал собирать и вдруг замер…

– Ты была знакома с ней?

– С кем?

Он протянул мне рисунок.

– А кто это?

– Галя… Это же твоя рука. Ты её знаешь?!

– Я её видела только один раз…

Он сел на диван, привезённый из города. Тот самый. На самый краешек. Как будто бы пришёл в гости…

– Слушай! Ты давай тут разбирайся, прибей полочки для книжек, живопись по стенам развесь! А я пойду сделаю твои любимые отбивные в кляре!

Смеркалось. За окном начал свою песню соловей. Ах, как он старается, чтобы понравиться соловьихе! Хорошо в деревне… И котлеты у меня сегодня получились очень вкусные…

Такси направлялось в аэропорт, мне казалось, что мы едва движемся, сердце вылетало из груди, душа моя давно была там – около него… Что же меня так беспокоит?…

Почему я до сих пор здесь? Ведь, душа моя уже там!

Даже самолет показался медлительной птичкой.

– Алло!

– Ты здесь? Что-то случилось?

– А у тебя ничего не случилось?

– Случилось! Ты вдруг здесь!

– Я хочу тебя видеть…

– Подожди немного… Я занят… Но это недолго!

Какой бесконечный коврик в этой гостинице!

Считаю шаги: раз, два, три… боже! как долго тянется время!.. двести шестьдесят пять, двести шестьдесят шесть… скоро я протру этот коврик своими подошвами… тысяча двести пятьдесят… когда же зазвонит телефон?…что это на стене? Это же радиоприёмник! В этом забытом Богом краю есть радио!

Включаю.

Это о Тебе…

Это обо мне? Это о нас…

В душе моей стало светло, чисто и спокойно…

«В программе звучали стихи Константина Кедрова.» Отбивка.

Надо будет поискать книгу этого поэта… Зазвонил телефон.

– Я уже бегу!

Я зашла к тебе и села напротив. Ты молча смотрел мне в глаза, укутывая меня синевой своего взгляда как мягким, тёплым и нежным одеялом. В душе моей было светло, чисто и спокойно…

– А я знаю, что ты сейчас чувствуешь.

– Что? – отозвалась я.

– В душе твоей светло, чисто и спокойно…

…это вспоминается

но не называется…

Опять самолёт. Опять большое расстояние. Но в душе моей светло, чисто и спокойно…

Звонок.

– Алло!

– Его больше нет. Он погиб…

…но Ты

за пределами высоты…

Боли уже нет. В душе моей светло, чисто и спокойно.

– У вас есть Константин Кедров?

Продавец книжного магазина округлила глаза:

– Может быть, Кедрин?

Может быть, правда, Кедрин? Я, наверное, не услышала толком фамилии поэта.

– Хорошо. Дайте Кедрина.

Открыла. Нет, не то! На полках толпой стояли материалы очередного съезда партии, которая приказала долго жить…