Я купил обычный торт, самый свежий и красивый, если я только что-то понимаю в красоте тортов. Цифры купил отдельно и воткнул в торт.

Чувствуя себя грёбаным рыцарем кондитерского ордена, я поехал обратно. Тёрся у подъезда минут двадцать, прежде чем кто-то из жильцов соизволил зайти внутрь.

У двери девочки Иры родом с неизвестной планеты я застыл. Потому что понял – поздновато, бля, для дружеских визитов. Поиски торта отняли немало времени, хоть я и на своей машине. К тому же я попал в пробку.

И хорошая девочка Ира, если только она послушалась хотя бы одного моего совета, совершенно точно должна сейчас спать.

Я стучу костяшками пальцев по двери, впрочем, ни на что особо не надеясь. Охреневаю, когда дверь распахивается, а наивное чудо, едва достающее мне макушкой до подбородка, улыбается мне:

– Доброй ночи, Серёжа.

Я, как идиот, роняю торт на пол подъезда и резко шагаю внутрь квартиры, встряхнув девушку за плечи.

– Ира, ты слушала меня, когда я советовал тебе быть осторожнее? Нет? Ты реально не понимаешь, что опасно открывать дверь, не спросив, кто за ней стоит?

– А я знала, что это ты. Я видела тебя из окна, – просто отвечает она.

– Бля. У меня по ходу точно крыша от тебя поедет, Ир.

Я стискиваю её в объятиях, крепко, почти до хруста. Ира выпутывается из моих рук и отступает вглубь коридора.

– Ты так и не выпил свой чай. Я налью тебе свежий.

Я оборачиваюсь.

– Кажется, нам нужен новый торт…

Прошлое

В первый раз меня протряхивало возбуждением так, что было почти что больно. Но я игнорировал адский стояк, по-идиотски улыбаясь и наблюдая за Ирой, как она наливает мне новую чашку чая и поправляет бабочек на торте.

Красивое украшение немного съехало набок, когда торт упал. Откровенно говоря, не немного, а к херам расквасилось всё красивое украшение.

– Брось, я куплю новый. Съездить? – тут же предлагаю я. – Там ещё один торт оставался, тоже свежий, но с цветами вместо бабочек.

– Не надо, спасибо. Жалко, конечно, что бабочки поломались. Но они всё равно невкусные, хоть и красивые. Я сама завтра с утра схожу в пекарню, тут недалеко, и куплю новый торт.

– Сходим вместе? – предлагаю я.

– Утром уже безопасно ходить, – уверенно заявляет Ира.

– Я бы не был так уверен.

Плавные движения её рук завораживают. Каким-то неведомым образом я понимаю, что прошу вторую чашку чая и ем торт, хотя терпеть не могу сладкое.

– Почему сама не пьёшь чай?

– Уже поздно, – смущается Ира, поглядывая на часы.

– Намёк понял. Я не самый пунктуальный гость, – отвечаю я, поднимаясь из-за стола.

Бля, уже почти два часа ночи…

– Нет, я не это имела в виду, – машет руками Ира, сжимая моё запястье рукой.

Осторожно и ласково. Хочется задержать это прикосновение, а ещё лучше – перетянуть её на свои колени и поцеловать.

– Я просто не пью чай так поздно.

– А что ты пьёшь?

– Тёплое молоко с мёдом.

Я смеюсь. Кому придёт в голову пить молоко с мёдом, только если тебе не пять лет и мама не лечит твоё больное горло?

Последний раз я пил молоко именно по этой причине и из-под указки мамы.

Но Ира на самом деле разогревает молоко и добавляет мёд.

– Что? – спрашивает она, слизывая язычком молочные капли с губ.

– Ничего. Просто не понимаю. Кажется, что сплю.

– Ты, наверное, устал. Извини, что я тебя задерживаю.

– Ты меня задерживаешь? Или наоборот? Я не даю тебе отдохнуть?

– Я привыкла поздно ложиться спать. А сегодня не хочется…

Ира впервые за весь вечер тревожно хмурится и быстро смотрит на меня:

– Побудь со мной? Мне немного страшно! – быстро выпаливает она и тут же отворачивается, убирая грязные чашки в мойку. – Извини. Тебя, наверное, дома ждут.