Много людей не спят этой ночью. Вот торговый корабль, тихо скользя тёмной тенью по серебрящейся морской ряби, подходит к северной оконечности острова Скалла-Вера. Без лоцмана, словно по знакомой дороге, проходит он между двумя выступами меловых скал, у подножия которых кипит белая пена, и попадает в тихий залив. Зачем он очутился в этом пустынном месте? Как он прошёл Релеверский залив и не был потоплен каперами Северных провинций? От берега к кораблю направляются две шлюпки. Первым на борт поднимается коренастый человек с загорелым лицом и густыми волосами, напоминающими гриву льва.

– Здравствуй, Бродяга, – говорит капитан.

– Здравствуй, Эсклермонд, – отвечает Бродяга.

Люди со шлюпок при помощи матросов поднимают из трюмов тяжёлые деревянные ящики. Перевезя одну партию на землю, они возвращаются за следующей.

– Тебе не стоит идти с кораблём в Ваноццу, – говорит Бродяга. – Там вот-вот будут конфисковывать корабли тех, кто был связан с Мартовским мятежом.

– Я и не собираюсь. Корабль мой, личный, – отзывается Эсклермонд. – Я вернусь в Ваноццу сушей, словно меня потопили каперы. Нужно увидеться со стариком, отдать ему выручку.

– Это правильно, но будь осторожен, как бы не попасть в руки нашего общего друга – Шёлкового паука.

– Ты узнал о том деле, Бродяга? – спрашивает капитан, и голос его обрывается.

– Да, – тихо роняет Бродяга и отступает на шаг, в темноту. – Они все повешены во дворе сенкатаренской крепости. Месяц назад.

Капитан Эсклермонд поплотнее запахивается в плащ и сумрачно смотрит на синие вершины меловых скал. Он смотрит так долго и так внимательно, что глаза его начинают слезиться.

Луна прячется в облаках. Всё окутывается мраком. Корабль покачивается и скрипит деревянными частями. Однообразный и унылый звук похож на скрип бруса виселицы.

Выглянув из укрытия, луна заглядывает в переплёт маленького окошка, за которым пухлый и белый священник при свете свечи пишет на длинном листе. Что он пишет в маленьком домике на окраине города Сен- Катарен, обвитого плющом и виноградными лозами? Должно быть, это воскресная проповедь, а может быть, просьба о помощи одинокому бедняку, обращённая к богатому покровителю?

«Спешу довести до Вашего сведения, – выводит тонко очиненное перо святого отца, – что по слухам владетель де Вер, известный также под прозвищами Нищеброд и Бродяга, действительно скрывается в горах на севере провинции. В ближайшее время он должен получить помощь оружием от своих сторонников их Мирлауда. Также говорят, он будет искать поддержку для своего дела у герцога Фёррила. Ниже перечисляю имена и прозвища «Сторонников Объединённых провинций», которые мне удалось выяснить: 1) Сигюрдарре Борстен, 17 лет, сын «мартовского» мятежника, писарь в Сиротском суде, признался на исповеди; 2) некий Нину…»

Так много бодрствующих этой ночью. Волчье солнце тревожит тех, кто имеет больше, чем один облик. Сонно шумят листья старых лип в саду наместника Скалла-Веры Кристиана Беера, но его окно горит, словно всевидящий глаз. Чем же занят этот человек, окрещённый «христианином»?^>3

Маленький, с лицом, похожим на мордочку печальной обезьянки, он нервно ходит взад–вперёд по комнате, временами резко останавливаясь и вцепляясь пальцами, покрытыми чёрными волосками, то в край стола, то в спинку стула. Глаза его прищуриваются, угол рта скептически ползёт вниз, в то время как маленький закрученный ус указывает вверх. Могучий ум упрятан в тщедушное тело, жалкие очертания которого не могут скрыть ни расшитый алый кафтан, ни кружевное жабо, ни башмаки на высоких красных каблуках.