– Мы поедем с вами за город, на побережье. Очень модное место для прогулок.

– Я благодарю вас за приглашение.

– Тётушка Шэерлот рассказала мне о ваших приключениях. Вы меня очень заинтересовали. Хотелось бы услышать всю историю из ваших уст. Поделитесь?

– С удовольствием.

Друд раздулся от гордости, как петух на заборе. Осе был явно старше него, хоть и не на много. От его небесно-голубого кафтана и серебристого камзола исходил непривычный запах, отличный от запахов пыли, пота и корицы, которые Друд ежедневно вдыхал на складе. О сапог Осе при каждом толчке кареты билась шпага. В довершение, он был владельцем прекрасной кареты, но, тем не менее, разговаривал с молодым Шанталем без тени высокомерия.

– Начнёте рассказ сразу, как приедем на место, – сказал великолепный Осе.

Вдруг Друд увидел за окном знакомую картину: развалины сгоревшего дома.

– Я знаю эту улицу! – воскликнул он. – Мы шли по ней с Мельхиором Баллири, когда только-только приехали в Ваноццу. Я ещё спросил, что здесь случилось, но он мне не ответил. И Рибурн не ответил, и госпожа Шэерлот.

–Я вам отвечу, – сказал Осе. – Только дайте слово, что вы больше не будете никого расспрашивать. Это может повредить моему деду.

Друд горячо поклялся.

–Это дом доктора Хилеаса Алисандера. Он был расстрелян из пушек. В нём собрались сторонники возвращения Скалла- Веры в состав Северных провинций. Власти узнали об этом. Дом был окружён солдатами. Находившиеся внутри отказались сдаться и стали отстреливаться. Тогда солдатам приказали стрелять по дому из пушек. Начался пожар. Все погибли.

– И еще выгорело два квартала и церковь святой Изолы? – спросил Друд.

– Откуда вы знаете?

– Нам учитель в школе читал из газеты.

– Да, сгорели два квартала и церковь, но мы их не увидим, так как поедем по другой улице.

– А почему, если я буду расспрашивать об этом, то нанесу вред вашему деду?

– Потому что кто-нибудь может донести в тайную полицию, и власти захотят проверить, не является ли он сторонником объединения с Северными провинциями?

–А он является их сторонником?

–Дед старается держаться вне политики, но ведь злые языки могут наговорить что угодно. Кроме того, у него могут найти вас, господин Дэвид-Рудольф Шанталь. Зачем ему неприятности?

Последний довод показался Друду самым убедительным и заставил его замолчать.

Между тем карета выехала за черту города и перестала трястись, так как мостовые остались позади. Перед глазами юношей раскинулся песчаный пляж. Береговая линия описывала полукруг, открывая живописный вид на порт и панораму города. Вдоль кромки воды гуляли горожане. Юноши покинули карету и присоединились к гуляющим.

Друда не нужно было уговаривать рассказывать. Он настолько восхищался своим новым знакомым, что готов был сделать что угодно, только бы ему понравиться. Местами он слегка привирал, стараясь изобразить своё поведение в более привлекательном свете. В частности, он расписал, будто пить вино для него – пара пустяков, а Подлеру и Бертену удалось совладать с ним лишь подсыпав чего-то усыпляющего. Друд полагал, что такие усовершенствования в рассказе придают ему как главному герою больше интереса. Осе не останавливал мальчика, давая ему выговориться. Это вызвало Шанталя на ещё большую откровенность. Он в подробностях рассказал о школе, о Мерее и их совместных походах в город. Правда, случай в картёжном притоне получил новую версию, в которой посрамлённым оказался не рассказчик, а сами шулеры. В новой версии Друд дал полную свободу чувству мести и заметил, что далеко зашёл, лишь увидев, что глаза Осе смеются.

– Так оно и было, честное слово, – сказал он, краснея.