6. Друд спасается от мародёров и попадает в тюрьму

Друд поднял голову и сощурился. Был день. Светило солнце. До половины он лежал на прибрежном песке. Прямо перед носом у мальчика возвышался большой чёрный камень. Ноги его находились в воде. На них набегали тихие ласковые волны. Приподняв гудящую голову, справа от себя Друд увидел узкую песчаную косу и высокие меловые скалы.

Внезапно слева от него раздался тупой звук, хруст и слабый вскрик. Друд осторожно выглянул из-за камня и неподалёку от себя увидел матроса с «Теутберги». Над ним склонились два человека, которые обчищали его карманы. Рядом с ними стоял мешок. Сомневаться не приходилось. Это были местные жители, которые, пользуясь древним обычаем «берегового права», присваивали всё, что выбрасывало море. А чтобы не было лишних претензий, убивали спасшихся свидетелей.

Друд лёг щекой на мокрый песок, закрыл глаза и стал молиться о том, чтобы эти двое ушли. Вероятно, мародёры уже видели мальчика, приняли его за мёртвого, но не тронули, не найдя на нём ничего интересного для себя. Возможно, его молитва была услышана. Во всяком случае, к нему они больше не подошли.

Когда стало смеркаться, Друд добрался сначала до меловых скал, а затем пошёл вдоль них. Идти было трудно: обуви у него не было. Вся одежда состояла из штанов и рубашки. Грудь болела от каждого вздоха, голова кружилась, а сердце стучало, как бешеное. Друд часто останавливался и отдыхал. Временами он оглядывался, чтобы убедиться, что сзади никого нет. Береговая коса была пустынна. Даже убитый матрос уже скрылся из глаз.

Дойдя до места, где скалы поворачивали вглубь берега, Друд нашёл углубление и сел передохнуть. Перед ним расстилалась бедная равнина с волнистой поверхностью, кое-где покрытая низким кустарником. Убежище его находилось в тени, и Друд вскоре замёрз. Мальчик поднялся и потащился через равнину. Быстро сгущались сумерки. Вдалеке слева от него зажглись огни, видимо, там было жильё, но Друд не посмел приблизиться к нему. Возможно, там жили мародёры, орудовавшие днём на берегу.

Ночь выдалась лунная. Друд шёл, пока мог, а потом сел на землю и уснул, прислонившись к стволу какого-то дерева. Проснулся мальчик рано от холода. Его била дрожь, а голова раскалывалась. Друд заставил себя подняться и снова поплёлся куда глаза глядят. Пока план у него был один: уйти подальше от побережья. К восходу солнца мальчик вышел на дорогу с глубокими выбоинами от следов телег. В деревьях, росших вдоль дороги, просыпались птицы. Мелкие камушки причиняли боль босым ступням и, когда показалась деревня, Друд охромел на обе ноги.

Улица деревни была пустынна. По обеим сторонам от дороги тянулись белые мазанки под соломенными крышами. Из-за плетней свешивались ветви слив и яблонь. Где-то в центре деревни, если бы она оказалась достаточно большой, а она такой выглядела, должен был находиться постоялый двор. Друд не придумал ничего лучше, как найти постоялый двор и попросить там работы. Однако не успел мальчик сделать нескольких шагов, как из-за плетня на прямо него выскочил какой-то парень, сунул ему в руки квохчущую и вырывающуюся курицу, а затем скрылся за соседним плетнём. Вслед за парнем выбежали два дюжих крестьянина. Они набросились на Друда и принялись дубасить его кулаками, приговаривая:

– Мы отучим тебя воровать у честных людей, подлый воришка!

Речь их была необычной. Друд понимал их слова, но выговор был мягче, а слова тянулись более длинно, чем у него на родине.

–Не брал я вашу курицу, – пытался возражать мальчик. – Это же не я, а другой…

–Ещё и лжёт, юный висельник! – возмутился один крестьянин.