– Только у нас, еще сохраняется старый дух прошлых времен, – рассказывала она. – Новые законы, прямо режут ножом.

В такие моменты мурейка особым манером поджимала губы и морщила лицо. Вибрисы ее начинали топорщиться и нервно подрагивать, отчего внешний вид становился комичным.

Анна придумала свою собственную легенду, рассказав, что потеряла память и совсем ничего не помнит ни о себе, ни о своих родственниках. Кора, без особого сочувствия отнеслась к ее проблемам.

– Вам то, грутам, что грустить да жаловаться. С такими способностями как у вас можно очень неплохо устроиться, – при этих словах, она с хитрецой поглядывала на область между ног Анны, где даже сквозь штаны выпирала проблема, из-за которой неприятностей в последние дни только прибавлялось.

– К тому же, – добавляла мурейка, – вы отличные вояки. – Недаром наш император создал из вашего брата Особый Легион. Ты, конечно, мало подходишь под то описание, что принято о вас считать. Мягкий ты какой-то, что ли. Малахольный. Но, ничего. На работку тебя устрою – не бей лежачего! Будешь жрать и пить, сколько душе твоей угодно. Не обижу, если сговоримся! – ухмылялась она.

Те райские кущи, что расцвели в фантазиях Анны под красочные описания мурейки, рухнули в первый же день их прибытия. На этой планете царила практически вечная зима. Лишь редкие оттепели, именуемые местным населением – весенними, да пара месяцев, когда температура поднималась до 15 – 20 градусов тепла, вносили в жизнь хоть какое-то разнообразие. Такому климату планета была обязана двум солнцам, между которыми ей выпало существовать.

300 дней в году мели метели, вьюги или стояли трескучие морозы. Все подвергалось определенному циклу: месяц – солнечно и минус 20, месяц – валит снег, месяц – метет и вьюжит, месяц – тает. Последнее было самым невыносимым. В это время весь нападавший и наметенный снег превращался в грязное месиво. После, когда планета на минимальное расстояние приближалась к желтому карлику, солнце начинало нещадно палить. Бурные потоки воды, смывая всю городскую грязь, накопившуюся за это время, устремлялись по узким улочкам, прочь из города. За эти короткие недели успевали вырасти травы, отцвести цветы и деревья, созреть плоды. Растительный мир планеты был довольно скудным. Впрочем, как и животный.

Основная торговля базировалась на продаже чистой воды в другие, более засушливые миры. Кроме данного факта привлекало сюда инвестиции и наличие особого, очень редкого минерала, на разработку которого местными властями выдавалась исключительная лицензия. Минерал назывался келинг, и применялся в специальных устройствах, для перемещения сознания из тела в тело. Только он имел особую структуру, позволяющую быть проводником для извлечения «души». Ученые научились его синтезировать, но зачастую такая синтетика давала сбой, и бывало, что извлекаемое и помещаемое в другое тело сознание теряло большую часть своей памяти, если даже не всю. На использование такого минерала решались те, кто хотел начать жизнь в новом теле с чистого листа.

Настоящий келинг позволял не только безболезненно и беспрепятственно сознанию покинуть родное тело, но и в любом другом, совершенно четко осознавать свое истинное «я». И самое главное, сохранять память субъекта.

Месторождения минерала в основном концентрировались в одном из районов, где миллионы лет назад бушевали вулканы. Теперь о них напоминали лишь невысокие холмы, бывшие когда-то стенами огромных кратеров, в самом центре которых сейчас располагались города и поселения. Все они возникли на местах добычи, разрастаясь и увеличиваясь по мере вложенных капиталов в то или иное месторождение.