«В принципе, мы могли бы раздать тем же чванам современное оружие – автоматические винтовки или на худой конец карабины, но эти сукины сыны насквозь коррумпированы и тут же перепродадут его каким-нибудь агрессивным сволочам. Потому мы поставляем им только устаревшие виды оружия, снятые с вооружения много веков назад— дубины да копья», – пояснил Вринч.

Центурион находился в приятном расположении духа, и я принялся расспрашивать его о том, как мир А1 874 дошёл до жизни такой. Его рассказ содержал весьма интересные сведения. Оказалось, что минималисты пришли к власти не от хорошей жизни. В течении нескольких веков до них, образ жизни населения неуклонно деградировал.

Научно-технический прогресс превратил народ империи в бездельников и обжор. Быстрое развитие таких отраслей, как логистика, маркетинг, электроника, машиностроение привели к заполнению торговых сетей империи самыми разнообразными товарами, которые совершенно развратили население.

Люди всё меньше считали, читали, ремонтировали и готовили, так как всё это за них делали расплодившиеся, как саранча посредники, то есть всевозможные сервисные службы. Произошла полная коммерциализация образа жизни. Если раньше человек самостоятельно чинил свой забор, или лично очищал канализацию в своём жилище, то теперь он предпочитал вызвать того, кто делал это за деньги.

Постепенно люди заплыли жиром и совершенно разучились считать, читать, думать и пользоваться даже самыми простыми инстументами вроде молотка и отвёртки. Дошло до того, что на улице один останавливал другого и просил прибавить десять к двадцати двум, или спрашивал как прочитать название улицы.

После волны несчастных случаев при обращении с бытовыми приборами, государство ввело ограничения на занятие домашними делами. Неспециалистам было запрещено забивать гвозди, пользоваться стиральными машинами и копать червей для рыбной ловли. Для того, чтобы получить право забивать гвозди требовалось пройти двухмесячный курс и получить сертификат. Частные колледжи наперебой предлагали дипломы специалистов по накрытию на стол, мытью посуды и включению настольных ламп.

Те, кто не разучились орудовать штопором, складывать в уме двузначные цифры или очищать ножом картофель смекнули, что на этом можно зарабатывать и открыли платные конторы. Люди стояли в очередях и платили деньги, за то, чтобы за них посчитали на сколько ломтей нарезать пиццу, если к обеду ожидались шесть гостей, вставили новый грифель в карандаш, или заменили батарейку в карманном фонарике.

Массовой деградацией населения поспешили воспользоваться так называемые палочники и трубочники. Дело в том, что среди прочих странностей мира с индексом А1 874 была причуда слушать, как стучат палочками и дуют в трубочки.

Корнями эта непонятная нам с вами традиция уходила в прошлое. Вринч пытался растолковать суть, но я, честно говоря, ничего не понял.

Как бы там ни было, поначалу это выглядело невинным развлечением. Кто-то развлекал гостей, а кто-то сослуживцев и ничего непристойного не было. Так – маленькие шалости большого мира. Люди стучали себе палочками и дули в трубочки на радость Эвтерпе и другим музам. Так обстояли дела много веков подряд.

Но жадные дельцы нового времени разглядели в искусстве молочные железы. Они ухватили милую традицию за её нежное вымя, пристегнули к нему электродоильник и принялись доить, почём зря.

Всё изменилось. Выглядело это так – некий прохвост, который не хотел работать как все, объявлял, что у него талант стучать палочками или дуть в трубочки. Тут же появлялись дельцы с доильными аппаратами. Они ставили на новую дойную корову своё тавро и включали электродоильники. Словом брались за дело так рьяно, что люди дрались за билеты, а дельцы заполняли парным молоком свои бездонные бидоны.