За несколько минут нашего упорного противостояния, мне так и не удалось откинуть варенга к краю обрыва. Наоборот, с каждой минутой тварь все ближе подбиралась к моей позиции, с упорством носорога пробивая все выставленные на ее пути оборонительные редуты. В очередной раз ослепив ее, я уже было собрался делать ноги, как вдруг заметил сзади себя какое–то движение. Приобретенные еще в детстве рефлексы сработали мгновенно. Воспользовавшись навыком сверхакробатики Двойной прыжок, я взмыл вверх. Совершить разворот  в воздухе, даже находясь в таком бедственном положении, для меня проблем не составило. С пятиметровой высоты «берег» острова открылся для меня как на ладони. И то, что я там увидел, мне сильно не понравилось.

Пока мы с этой обезумившей макакой играли в Царя горы, нас тихо, бесшумно окружила стая местных монстров. Судя по дорожкам, образовавшимся от их передвижений и разрытым по всей линии обрыва ямам, можно было сделать вывод, что прямо здесь на «берегу» эти твари и обитали. На вид они были похожи на слизней. Но не тех фантастических тварей из книг и игр, а совершенно обычных слизней. Что–то вроде улитки, только без раковины. Продолговатое сигарообразное тело, было покрыто прозрачной желеобразной субстанцией. Спереди у них имелось нечто вроде ротового отверстия и две антенны с глазами на их концах. Как и у улиток. Эти антенны могли убираться прямо в тело твари, которое к слову, имело довольно большие объемы. Не знаю до каких пределов эти слизни могли растягиваться, но при передвижении их размеры составляли: метр в длину и около сорока сантиметров в высоту.

Тут же примененный взгляд демиурга показал следующую информацию

Сальм. ур. ???

«Как так?»

И снова бездна преподнесла мне сюрприз. Уровень этих тварей не определялся. Сколько бы раз я не использовал свой навык, результат всегда был одним и тем же. Поэтому, дабы не рисковать своей и так буквально на части разваливающейся тушкой, я совершил два Воздушных рывка и приземлился н границе «береговой зоны». Быстро использовав очередное зелье маны, я развернулся лицом к своему противнику и приготовился к новой схватке. Вот только сальмы вообще не обратили на мой маневр никакого внимания. Все слизни планомерно продолжали ползти к месту нашей битвы с варенгом. Тот, продолжая завывать и не сводя с меня взгляда своих красных глаз, продолжал ползти в моем направлении. Примерно через полминуты, обезьяна наткнулась на первого слизня. Стоило ему только покрывавшей его слизи коснуться тела монстра, как началась какая–то химическая реакция, напоминающее действие концентрированной кислоты на органику. Заревев еще громче, варенг схватил слизня своей рукой и откинул подальше. Но это лишь усугубило положение обезьяны. Ведь теперь этой слизью была покрыта и его ладонь.

Зашедшись в крике, варенг начал кататься по песку, пытаясь унять невероятную боль, причиненную ему слизью сальма. А тем временем собратья откинутого монстра подползали все ближе к обезьяне. Когда примат заметил это, стало уже поздно. Окружившие варенга сальмы разом выгнули свои тела, атакую его со всех сторон. Со стороны это было похоже на прыжок стаи слизней в замедленной съемке. Стоило только им оказаться на теле обезьяны, как покрывавшая их слизь вступила во взаимодействие с кожей варенга. Агония обезьяны продолжалась еще около минуты. Все это время монстр яростно сопротивлялся, тщетно пытаясь уничтожать слизней. Но их мягкие тела просто игнорировали удары его огромных лап. Плющась словно желе, они уже в следующую секунду принимали свою первоначальную форму и продолжали неумолимо приближаться к варенгу. На этом песчаном берегу раненный монстр и встретил свой конец, став пищей для стаи слизней. Мнивший себя охотником высокоуровневый монстр, стал жертвой невзрачных слизней, кажущихся чрезвычайно слабыми на вид. Такова была особенность этого заповедного места.