– Да, профессор Годи?

– Отчисли ее! – меня просто пихнули в спину, да так, что я с трудом удержалась на ногах, опасаясь влететь прямо в ректорский стол.

– Что произошло? – нахмурился Кьяртан.

– Она смела мне дерзить, сорвала лекцию! И… И я не понимаю, почему именно ее ты поселил в комнате своей назари!

Я посмотрела на мужчину, а тот, клянусь, что мне не показалось, вдруг мне подмигнул!

– Что до дерзости, то за все время, что вы вместе находитесь в моем кабинете, хамство я слышу лишь от тебя Хелена. Не боишься, что это может стоить тебе профессорского места?

– Ч-что?! – поперхнулась собственными слюнями, смешанными с ядом, Химера Ивановна. – Это ты мне говоришь?!

– М-м-м… Ель, будь добра, подожди снаружи кабинета, – обратился ко мне ректор.

– Хорошо, – сказала я. – Но… Прежде, чем вы примите какое-то решение, хочу сказать… Вернее попросить… В общем, мне пока нельзя отчисляться!

– Нельзя отчисляться?

– Тяга к знаниям. Патологическая. Иначе умру, – заверила я, скрестив пальцы за спиной.

Кьяртан усмехнулся.

– Подождите в коридоре, адептка. Сейчас все решим.

Делать было нечего. Я направилась к выходу, и тут вдруг застыла как вкопанная! И как я не заметила ее с первого раза?!

Прямо напротив меня, у стеночки, рядом с кожаным диванчиком, на который уже водрузила свою царственную пятую точку Химера, росла большущая такая пальма в кадке!

– Что-то не так? – спросил ректор Рир.

Я сглотнула вставший в горле комом радостный возглас, смешанный с отборным жизнеутверждающим матом.

– Пальма у вас красивая.

– Спасибо.

Делать было нечего, дольше оставаться я здесь не могла, а потому вышла и подперла своей спиной стенку снаружи кабинета.

О чем там щебетали ректор и ботаничка меня интересовало мало. Все мои мысли были заняты пальмой. Да. Для хвойной дриады не самый подходящий вариант. Я бы даже сказала – ужаснейший! Но… Во-первых, мне там переконтоваться только несколько недель, до того момента, как я смогу надолго покинуть свое дерево. Во-вторых, деваться особенно некуда. Единственное дерево в пределах досягаемости – оно.

Осталось теперь дело за малым – провести ночной ритуал переселения, и вуаля! Золотой ключик у меня в кармане!

Дверь в ректорский кабинет распахнулась, выпуская на цокающих каблуках-копытах Химеру Ивановну как раз в тот момент, когда я уже представляла себя в лесу, в окружении елочек и снежка… Надо будет закатить вечеринку! И плевать, что на нее никто не придет… Да хоть бы Дубец! А что? Кстати, отличный кандидат в мужья… Раз уж меня так все предали, то терять все равно уже нечего.

– Он симпатичный, умный, красивый… Блондин, к тому же! – пробормотала я вслух, загибая пальцы.

– Блондин, значит? – раздалось ехидное ректорское над ухом. – Пр-роходите, Писклявая. Обсудим варианты вашего наказания.

Я послушно прошла в кабинет, стараясь делать вид виноватый и подавленный.

– Вы просто уникум. За первый день учебы успеть вляпаться в такие неприятности, – сказал мужчина, усаживаясь за свой стол, а мне предлагая присесть на стульчик напротив.

Я села.

– Вообще-то, я ничего такого не делала…

– Профессор Годи считает иначе.

Он забарабанил пальцами по столу.

– Сегодня вы должны были остаться помогать мне с бумагами, если еще не забыли, адептка… Полагаю, что правильным будет растянуть эту…м-м-м… повинность на неделю.

– Да хоть на год… – вырвалось у меня.

Ректор усмехнулся, услышав.

– Можно и на год. И, кстати, начинайте-ка прямо сейчас. У вас ведь больше нет пар?

Я покачала головой.

– Вроде бы нет.

– Ну вот… Или погодите… Ужин же еще у вас…

– А я не голодна, – сказала я, опасаясь, что меня могут отправить в столовую делать вид, что мне очень нравится эта их еда…