Между секундами проходит целая вечность. Я напоминаю себе, что время не стоит на месте. Секунды копятся, как покерные фишки, превращаются в минуты, минуты – в часы, часы – в дни. Время обязательно пройдет. Через несколько месяцев я буду вспоминать о нынешнем аду, сидя в удобном кресле… конечно, если мне повезет.

Меня трясет от отчаяния. Я хочу плакать и ругаю себя за это. Приди в себя. Нужно собраться. Ты не можешь позволить себе впустую терять воду. Кусаю губы, закрываю глаза и внутренне рыдаю. Выживание, сконцентрируйся на выживании! Подо мной – чистые океанские глубины в две мили. Но я не вижу там никаких живых существ, которые могли бы послужить мне пищей. Море слишком бурное, чтобы можно было воспользоваться опреснителями на солнечной энергии. Теперь остается надеяться лишь на то, что меня найдут.

Буй «человек за бортом» разрезает волны за кормой. Его яркий флажок поднимается на каждом гребне, когда плот исчезает во впадине между волнами. Это должно сделать меня более заметным для проходящих кораблей. Если «Соло» все еще держится на плаву, шансы на то, что кто-нибудь наткнется на то, что от него осталось, удваиваются. Разумеется, они очень малы, но это все, что у меня есть на данный момент. «Дешевые развлечения – лучше, чем никакие», – всплывает в моей голове. Почему-то собственные шутки меня не веселят. Я больше не улыбаюсь, но продолжаю искать смешные стороны во всем, в чем могу, чтобы снять напряжение.

Теперь мне почти ничего не остается, кроме как наблюдать и грезить наяву. Перед глазами проходит моя жизнь в мельчайших деталях, как постоянно крутящийся второсортный фильм. Я пытаюсь переключить мысли на то, чем хотел бы заняться, если мне удастся спастись. Я буду проводить больше времени с родителями и друзьями, дам им понять, насколько сильно я их люблю. Грезы о будущем, тихих домашних вечерах, проектировании яхт и спасательных плотов, о больших порциях вкусной еды облегчают тоску. Прекрати! Ты не там. Ты в чистилище. Не стоит тешить себя фальшивыми надеждами. Думай о том, чтобы выжить!

Но желание мечтать не проходит, ведь это мое единственное утешение. Я постепенно смиряюсь с разочарованиями прошлого и начинаю понимать, что приобрел ценный опыт и подготовку, возможно вполне достаточные для того, чтобы пережить нынешнее испытание. Если я выкарабкаюсь, то смогу вести лучшую жизнь. И даже если я не отмечу свой тридцать первый день рождения, то все равно смогу с пользой провести это время. Мои записи найдут на борту плота, даже если умру. Они могут быть полезны для других, особенно для тех, кто занимается мореплаванием и может оказаться в подобной ситуации. Это последняя услуга, которую я могу оказать человечеству. Мечты, идеи, планы – это не только бегство от реальности, они дают мне цель, повод для того, чтобы держаться.

Утром 8 февраля буря немного стихла. Волны продолжают накатывать на плот, некоторые до сих пор достигают высоты пяти метров или более. Но у них больше нет закручивающихся гребней, и бьют они по плоту не так часто. Я всматриваюсь в водную пустыню. Здесь нет оазисов, нет колодцев или тенистых пальм. Как и в пустыне, жизнь здесь есть, но она эволюционировала в течение тысячелетий, приспособившись выживать без пресной воды.

Мимо меня плывет на север маленький кусок саргассы. Саргассовые водоросли, океанское перекати-поле, растут без корней и свободно бороздят морские просторы.

8 февраля

4-й день

Великое Саргассово море лежит к северо-западу. Легенды утверждают, что сотни корабельных остовов стоят там, увязнув в массе водорослей. Здесь этих водорослей совсем мало, а жаль: их можно было бы использовать для определения моей скорости.