Естественно, когда у него были подозрения, что за этого конкретного подростка может прилететь ответка, он его не трогал. Костю же считал «мутным», особо не задевал, но всё же однажды походя наградил пинком. Или настроение было хорошее, или, наоборот, плохое, или прорвалось давно сдерживаемое желание – как бы то ни было, но он это сделал.

Костя, развернувшись бросился в безнадёжную атаку, Федька Облом легко швырнул его на землю и спокойно прошествовал дальше. Возможно, после этой попытки, он бы и продолжил третировать Костю, но его забрали в армию. Вернулся быстро: где-то подцепил желтуху и был комиссован.

В день, когда Костя вышел на охоту, в надежде получить так необходимый ему материал для опытов над людьми, встреча с Федькой Обломом, была, достаточно неожиданной. После того, памятного для Кости пинка, они больше не виделись, но неожиданность встречи не сделала её для Кости менее желанной.

Видимо не зря Федька Облом раньше особо не цеплялся к Косте, считая его «мутным»: была, была у него первобытная «чуйка» подсказывающая – не связывайся, но тогда, один раз, не послушал чуйку, отвесил пинка и вот результат: матушка «карма» вывела его на улицу деревни точнехонько в тот момент, когда озабоченный Костя бродил в поисках жертвы для своих экспериментов.

Вот они и встретились вновь, правда, не на узкой дорожке, а на достаточно широкой и пыльной деревенской улице, с разбросанными свежими коровьими лепёшками.

Федька Облом открыл рот в щербатой улыбке: чему радовался, чего хорошего для себя ждал от этой встречи – трудно сказать. Костя тоже улыбнулся в ответ, но здесь-то всё было понятно: потренироваться, заодно старый должок закрыть.

От Костуша он знал, что не стоит в простого человека без амулета посылать удар большой силы.

Лучше два подряд лёгких ниже пояса: один на расслабление мышц, в том числе расслабляется и сфинктер – человек сломлен и физически, и морально. Затем следующий также лёгкий на сокращение – и травм сильных не нанесёшь, и с полной гарантией надолго из строя выведешь.

Костя так и поступил. После первого воздействия Федька Облом просто сел в пыль на колени и как-то заскулил.

– Видимо слабенько получилось, – подумал Костя, и в следующее воздействие на сокращение мышц, вложил побольше дара.

Тональность криков подопытного перешла с высоких октав на низкие, но громкость звуков кратно возросла, и с колен он завалился на бок, свернувшись в позу эмбриона.

Костя подошёл к нему и участливо спросил: «Что с тобой?». Спрашивать пришлось несколько раз, пока Федька, наконец -то, сопровождая каждое слово матом смог, сообщить, что болят все мышцы, не может шевелить ногами, и он обосрался.

Подошли две женщины из прохожих, затем на крики подтянулись ещё любопытные из соседних домов.

Услышав в пересказе Кости симптомы «страдальца», одна «знающая» уверенно заявила, что тоже самое было с её тестем: тоже обосрался и не мог встать – оказалось инсульт. В общем, срочно надо вызывать скорую помощь, а так как она жила рядом и в доме был телефон, то сама и побежала звонить в больницу.

Костя медиков ждать не стал – отправился домой, гордо расправив плечи и чувствуя себя теперь крутым, «первым парнем на деревне».

Скорая помощь появилась «не скоро», и к её прибытию Федька Облом пришёл в норму и трусливо сбежал.

У инициаторши вызова состоялся неприятный разговор с приехавшим фельдшером. Тот кричал:

– Что, каждому деревенскому дураку, спьяну нагадившему в штаны, теперь скорую, вызывать будем?! Мы должны лететь с сиреной – алкашу задницу подмыть?!

Женщина, оправдываясь, снова пыталась рассказать, как тесть обкакался при инсульте, из этого она и сделала своё медицинское заключение по Федьке Облому. От криков фельдшера она заробела и теперь старалась говорить культурней, вставив вежливое: обкакался.