Справедливости ради отметим, что занимался режим и восстановлением ирригационных сооружений, изрядно запущенных в правление гутиев. Но без фанатизма. Настолько без, что быстро спустил это ответственное дело «вниз», назначаемым правителям номов. А чтоб им лучше работалось, а центру контролировалось, цари Ур-3 пошли на беспрецедентный шаг: они перекроили границы исторических шумерских номов, сформировав городские округа и породив массу конфликтных ситуаций. И все это во имя одной цели – четко определить ответственность каждого округа за содержание его части ирригационной системы.

Но были в Ур-3 и интересные находки. Так, например, нашлись тысячи табличек с записями судебных решений времен Аккада. Чиновников Ур-Намму посетила гениальная мысль: а ведь судьёй может быть каждый, достаточно порыться в архиве табличек, найти дело, похожее на рассматриваемое и вынести решение, похожее на табличное. Так родилось прецедентное право! Однако его практическое применение сталкивалось с трудностями (впрочем, как и сегодня). Пришлось дополнить его статутным правом (законами).

«В год, когда Ур-Намму установил правосудие в стране», в Уре воздвигли каменную стелу с текстом общих и обязательных для всех законов. Вот некоторые из них [10.14]:

– «Если человек совершает убийство, он должен быть убит».

– «Если человек совершает кражу, он будет убит.»

– «Если мужчина нарушает права другого и лишает девственности невесту молодого человека, то этот мужчина должен быть убит».

– «Если жена человека завлекла другого человека, и он спал с ней, он (муж) убьет эту женщину. В прелюбодеянии этом он (прелюбодей) будет свободен <от наказания>».

– «Если чья-либо рабыня сочла себя равной своей госпоже и бранила ее, она (госпожа) натрет ей рот 1 ка <0,84 литра> соли».

Бог-царь Шульги тоже «установил справедливость на земле, изгнал злоупотребления». Интересно, что он, как и его отец Ур-Намму, в качестве основной формы наказания применяет самые разнообразные штрафы и практически не следуют принципу талиона. Последний же был базовым принципом в хамитском законодательстве Аккада (Закон Моисея) и Вавилона (Свод Хаммурапи). Похоже, здесь мы наблюдаем разные тренды в хамитском и симитском законодательстве древней Месопотамии.

В Ур-3 официально продвигалось все шумерское и вытеснялось все аккадское. Этот «симитизм» был понятен населению, хотя последнее и не спешило отказываться от благ, принесенных хамитами, например, от аккадского языка, во всем превосходившего шумерский. Цари Ур-3 вернули исконно шумерский пантеон богов: Ан, Энлиль, Нанна, Энке… Обращает на себя внимание стремительное возвышение бога города Ура и луны Нанна, оттеснившего бога Эриду Энки, слепившего, между прочим, людей из глины… Всюду политика.

Вот и знаменитый «Царский список» составляется так, чтобы показать непоколебимую непрерывность и преемственность божественной власти всех шумерских династий, мифических и реальных, пришлых и своих. А как красиво начинается список: «После того, как царственность сошла с небес, царствование было в Эриду».

А еще правители Ур-3 любили титулы. Основатель державы Ур-Намму был всего лишь «царем Ура, царем Шумера и Аккада» и, наверно, потому плохо кончил: «его бросили на поле сражения, как разбитый сосуд». Зато сын его Шульги стал уже богом, Шульги-Сином. В его честь были воздвигли храмы, в которых стояли его статуи и совершались жертвоприношения. Для последних в храмы Шульги-Сина поступали тысячи голов крупного и мелкого скота, в то время как подданным бога-царя велено было о мясе забыть. Совсем. Как кончил Шульги, неизвестно. Видимо, воплотился в звезду, предусмотрительно названную его именем придворными астрономами за дополнительную пайку ячменя.