Поскольку фигуры и лица индианок служили лучшим доказательством подобной теории, а климат с каждой сотней верст вверх по течению Инда становился все лучше, польские и венгерские ветераны все чаще задумывались о проживании в этих благословенных краях. Лишь упрямые холостяки поддразнивали сослуживцев, намекая, что дальше на восток женщины станут еще красивее, а земли все богаче и богаче. Учитывая победоносное шествие русской армии по захваченным землям Великих Моголов, пугавших европейских королей лишь одним своим именем, никакого сомнения в своих возможностях у бойцов русской армии в дальнейших успехах не возникало. Блицкриг шестнадцатого века удался; пройдя за шесть недель более шестисот верст по болотистым низменным землям, офицеры не сомневались, что на плоскогорье и сухих грунтах скорость движения подразделений значительно вырастет. Учитывая подавляющее превосходство русской армии над местными дружинами, многие торопыги рассчитывали захватить столицу Великих Моголов через две недели, не больше.

– Сколько войск у них, удалось, наконец, сосчитать, или нет? – злился могольский шах Акбар, не понимая, как найти слабое место у новых врагов. Две недели назад высадившиеся на морском побережье в болотистой дельте Инда европейцы, которым Акбар не придал серьезного значения, через пленного загиндара имели наглость отправить послание самому шаху. В письме, написанном на двух языках – русском и санскрите, высадившиеся на побережье русы объявляли себя освободителями индусов от покоривших их диких кочевников из Афганистана. Объясняли они свое наглое вторжение якобы родственными отношениями с индусами. С подобной наглостью Акбар давно не встречался, разве что лет сорок назад, когда молодым юношей боролся за власть после смерти отца. Но последние тридцать лет никто из ближайших соседей не рисковал демонстрировать подобную дерзость.

Тогда, две недели назад, Акбар велел загиндару Ахмад-бею собрать десять тысяч всадников и привести командира этих нечестивых европейцев в цепях в столицу империи Моголов. Большее количество войск загонять в болота морского побережья Акбар не хотел: жалел коней, конечно. Да и местные загиндары обязаны выставить свои дружины, которых должно набраться вдвое больше основного отряда. Пока Ахмад-бей собирал свои отряды возле города Лахора, шах не забыл отправить к побережью два отряда разведчиков. Несмотря на многочисленные победы, Акбар не ленился выяснять все слабые места врагов до битвы, чтобы ударить противника в самое слабое место. Потому и расширил отцовские владения от Инда до Ганга, захватив полуостров Индостан в полукольцо с севера.

Вернувшиеся утром разведчики доставили страшные новости: европейцы не только успешно захватили побережье, но и продвинулись на север, вверх против течения Инда. За месяц враги захватили третью часть владений шаха Акбара и, по рассказам верных людей, не собираются на этом останавливаться. А общую численность отрядов противника разведчики вообще определили всего в шесть тысяч воинов, зато вооруженных скорострельными ружьями и дальнобойными пушками, опять же скорострельными. По их рассказам, ружья и пушки стреляют так часто, как опытный лучник стреляет из лука, а порой даже быстрее лучника. Если бы Акбар не знал своего разведчика двадцать лет, не поверил бы ни за что. Однако здесь, в горах, всегда можно напасть на врага внезапно, когда огнестрельное оружие не спасет, а в сабельном ударе своей конницы шах Акбар не сомневался. Осталось уточнить вражеские потери, что они понесли при захвате земель, и выбрать место для сражения.