Но, так, как свою квартиру я сдавала, приезжая в Москву, мне приходилось либо останавливаться в гостинице, что, между прочим, было предпочтительнее, либо в доме отца. Раньше было проще отговориться, найти какие-нибудь причины для того, чтобы уехать ночевать в гостиницу. Не знаю почему, но в доме отца я чувствовала себя до ужаса неуютно. Скованно, будто за мной без конца наблюдали. Но пару лет назад бабушка, решив, что ей уже не по возрасту жить одной в просторной московской квартире, также переехала в дом отца. И с того момента ни о какой гостинице речи идти уже не могло. В каждый мой приезд мне выделяли гостевую комнату, и ежедневно все собирались к ужину за большим столом. «Играли в семью». Тяжкое это было бремя, надо сказать. Но бабушка считала, что делает для всех нас благое дело.

– Когда меня не будет, – любила ворчать она, – вы и не вспомните о том, что вы семья. Пытаюсь вам вбить это в голову уже сейчас.

От таких разговоров атмосфера и вовсе накалялась, становилось ещё тягостнее, но все продолжали старательно улыбаться друг другу.

Так что, и в этот раз мне предстояло провести несколько дней в загородном доме отца. И, насколько понимаю, вся семья должна была собраться под крышей его дома. В другие моменты меня не приглашали, очень редко. Как только Родион и Альбина вместе оказывались свободны от съемок, а случалось это не так часто, бабушка тут же торопилась собрать всех, чтобы напомнить важность семейного единства. А в этот раз ещё семейный выход в свет предстоял. Было от чего загрустить, по крайней мере, мне.

Моменты общения с журналистами я не любила. О том, что у Родиона Кауто есть ещё одна, причем, младшая дочь, всем было давно известно. Отец, по сути, моего существования никогда не скрывал, публично признал факт измены, и это его признание было ничем иным, как покаянием и раскаянием, правда, сильно смахивало игрой на публику. Понимаете, да? Мне, как и моей маме, радоваться от подобных заявлений не приходилось. Неприятно чувствовать себя ошибкой чьей-то бурной молодости. Даже если это всеми любимый актер, по которому мечтательно вздыхает половина женщин нашей страны. Они-то вздыхают, а нам с мамой с этим жить приходится, день за днем.

Признание талантливого актера обществом было принято благосклонно, его если и пожурили когда-то те же репортеры, выражающие общественное мнение, то быстро и дружно простили. Даже хвалебные оды в адрес отца стали слышны, мол, вот, не побоялся признаться, взять на себя ответственность, о ребенке внебрачном заботится. При этой мысли я неизменно усмехалась, не могла удержаться. Заботился обо мне папа всегда очень отчаянно. Шестнадцать лет мы с ним даже не встречались, но кого интересуют подобные подробности? Для всей страны Родион Кауто являл собой пример мужской порядочности и заботы о детях. Вот взять, к примеру, его старшую дочь Альбину, он так её любит и так заботится, с ранних лет она рядом с ним на съемках и репетициях… Меня же для примера никогда не брали.

Но говорить о моих претензиях и обидах на отца было непринято. Между прочим, большинству даже моих знакомых попросту не приходило в голову, что я из-за чего-то могу на него обижаться. И когда я в ответ на какое-то замечание или заявление могла позволить себе пренебрежительно фыркнуть или не согласиться, на меня смотрели, как на сумасшедшую. Будто каждый второй считал необходимым мне объяснить, что я не понимаю своего счастья. Я ведь дочь Родиона Кауто!

– Ты видела обложку журнала? Твоему отцу предложили сниматься в Голливуде!

Подумаешь… Предлагают ему много, но это совсем не означает, что он согласится или роль достойная. Но не буду же я это всем объяснять? Вот и получается, что для большинства, что обывателей, что светской московской тусовки, что для репортеров, я являю собой завистливую, неблагодарную дочь, которая совершенно не ценит того подарка, что сделала ей судьба. И того, что для неё делает благородный, известный отец. А уж Альбине я, без всяких сомнений, бесконечно завидую. Она забрала от отца все лучшие качества, таланты, да и с внешностью ей повезло, а я… я в провинции квартирами в старом фонде торгую. Оттого, наверное, такая злая.