Этот мой выпад парировал автор поста: «Мне кажется, вы чересчур пристрастны и к Людмиле Марковне Гурченко, и к её публике. Это все уже очень пожилые люди, душой оставшиеся в том советском времени, где она блистала, пела и играла. ”Я голос Ваш, жар Вашего дыханья“… Гурченко могла это сказать и про себя. Не согласен, что она не менялась. Менялась, мучилась, хотела услышать новое время, хотела найти в нём для себя достойную роль. Роли этой не было. Приходилось всё придумывать и даже режиссировать самой. Не всегда удачно. Но рассказывала она всегда зажигательно, интересно. Словом, вполне владела… Что касается моего с ней общения, то тон у нее, надо сказать, был самый корректный и вежливый. И даже доверительный. Вообще она до кончиков мизинцев была профессионалом: она знала, как надо общаться с журналистами, как их расположить, как обаять, как быть неотразимой. Поставьте цветы там, сядьте здесь, я хочу видеть ваше лицо»…

В этом диалоге вылез мой старый грех – категоричность. Да, блатной флёр актрисы мешал мне смотреть телепрограмму «Люся» Леонида Парфёнова. Но, как заметил однажды о моралистах своего времени Честертон, «пока нравственность была чёрно-белой, как шахматная доска, тот, кто стремился увеличить число белых клеток, знал хотя бы, что уменьшится число чёрных. Теперь он ничего не знает. Он не знает, что надо запрещать, что – разрешать… Если мы совмещаем бесконечные и безответственные домыслы со скоропалительными реформами, растёт не анархия, а тирания. Запретных вещей становится всё больше и процесс этот идёт уже сам собой. Воображение учёных и действия реформаторов вполне логично и почти законно делают нас рабами». Согласитесь, наблюдения Честертона нынче выглядят ещё более злободневными. Что без всякого шарлатанства я, кажется, доказываю моими эссе.

«После распада СССР на его бывшей территории остались три типа государств: тирания (Туркменистан, Узбекистан), автократия (Белоруссия, Азербайджан, Россия) и клептократия (Украина, Грузия)… Замена Януковича на любого иного украинского политика неспособна изменить характер местной власти. Украине нравится сам процесс замены одного лидера на другого с радикальными разворотами, стремительными перекрасками…..»

Вот, прочитал такое и подумал: есть два великих народа-засранца. Русский – с 1000-летней историей, самой большой в мире территорией, богатейшими природными ресурсами и Украинский – с самым большим клином Черноземья, своим углём, теплым климатом, блестящим географическим положением. И ни тот 140-миллионный, ни другой – 40-миллионный, никогда не могли быть счастливыми, сытыми, обустроенными. Не могут самоорганизоваться, работать, производить, продавать. Ничего не могут. Ни одного хорошего продукта, ни одного приличного автомобиля, ни одного прекрасного костюма, обуви… ничего конкурентоспособного не произведено этими народами в минувшем и нынешнем веке. Уникально. Да им не помощи надо просить и не защиты ждать, а работать, наконец, засучив рукава. Просто работать, пахать, сеять, производить товары. Тогда появится шанс выжить.

Кризис отношений между Россией и Украиной – сигнал взаимного идиотизма. Всё, что я читал раньше и читаю на этот счёт, вызывает недоверие. Братские народы. Потому, мол, воевать им нельзя. Ну почему же. Есть у них такой опыт. Революция 1917-го, Гражданская война. Брат шёл на брата. Один политолог-оракул несёт чушь, что вот теперь пришёл конец режиму Путина: на присоединении Крыма, мол, он сломает шею. Не сломает. Русский народ с ним. Даже я в подсознании думаю, что Крым должен быть русским. И если б не методы аннексии, я бы вывел это подсознание в осознание и активное сознание. И Путин учитывал это подсознание. Можно не сомневаться. А политологу-оракулу самому в пору обратиться в институт им. Сербского, когда он пишет о состоянии Путина. Мозги Путина в порядке. С логикой, воспитанием, образованием у него проблемы. А со всем остальным он в порядке. Бицепсы, трицепсы, квадрицепсы, сексуальность, брутальность – всё на месте.